Как жил настоящий барон Мюнхгаузен - ротмистр Российской армии?

Когда речь заходит о д`Артаньяне или Мюнхгаузене, почему-то все думают, что это целиком выдуманные персонажи. На самом деле оба совершенно реальные люди, оставившие после себя массу документов. Например, барон Мюнхгаузен прослужил больше десяти лет в России, бывал в Киеве и Варшаве, став во многом жертвой многочисленных политических заговоров как в России, так в Германии и Англии, причём как при жизни, так и после смерти. Барон фон Мюнхгаузен принадлежал к древнему нижнесаксонскому роду Мюнхгаузенов. Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен родился 11 мая 1720 года и был пятым из восьми детей в семье полковника Отто фон Мюнхгаузена, у барона было три брата и четыре сестры.

В 1735 году 15-летний Мюнхгаузен поступил пажом на службу к владетельному герцогу Брауншвейг-Вольфенбюттельскому Фердинанду Альбрехту II. Паж - это нечто среднее между адъютантом, вестовым и денщиком, по сути слуга, но при вельможе. Летом 1736 года Анна Иоанновна объявила войну Турции, фельдмаршал Миних захватили ханскую столицу Бахчисарай. В штурме Очакова участвовал в звании русского генерала сын герцога Брауншвейгского - принц Антон Ульрих. Под принцем была убита лошадь, один из его пажей погиб на месте, а другой - был тяжело ранен. Принц Брауншвейгский тут же написал в родной Брауншвейг, чтобы ему выслали парочку новых пажей - взамен «испорченных» на войне. В 1737 году барон уехал в Россию в качестве пажа к молодому герцогу Антону Ульриху, жениху, а затем мужу принцессы Анны Леопольдовны. Ему было только 17 лет!

Летом 1738 года юный паж поучаствовал в единственном неудачном походе русско-турецкой войны. Если бы барон отправился на поля сражений годом ранее, то попал бы как раз на молниеносный штурм Очакова, годом позже - в 1739-м участвовал бы во взятии Хотина - мощнейшей крепости, на Днестре. Русская армия захватила ее после победоносного сражения под Ставучанами, где разгромила 100 тысяч турок. Летняя кампания 1738 года, в которой отметился барон, оказалась сплошным недоразумением: три месяца маршировали по степям от Киева к Днестру, стояли под стенам крепости Бендеры на Днестре и вернулись назад в Киев, потеряв половину 60-тысячной армии от дизентерии и чумы. На зимних квартирах армия Миниха стояла в Киеве, там, видимо наслушавшись местных словоохотливых и виртуозных болтунов, барон и начал приукрашивать военные байки, поскольку рассказать о бесславном походе было нечего, а обилие горилки и дивчин требовали ярких историй.

5 декабря 1739 году барон поступил в чине корнета в Брауншвейгский кирасирский полк, шефом которого был герцог. Пока у власти находился принц Антон Ульрих, одновременно командовавший Брауншвейгским кирасирским полком, где служил его бывший паж, барон быстро рос в чинах, всего за год из корнетов он стал подпоручиком и поручиком. Но, несмотря на репутацию образцового офицера, Мюнхгаузен получил очередной чин (ротмистра) только в 1750 году, после многочисленных прошений. В 1744 году барон командовал почётным караулом, встречавшим в Риге невесту цесаревича - принцессу Софию-Фридерику Ангальт-Цербстскую (будущую императрицу Екатерину II). В том же году женился на рижской дворянке Якобине фон Дунтен. Служба барона в России оставила множество документов командуя эскадроном в том самом Брауншвейгском кирасирском полку.

Как выглядел барон? Мюнхгаузена изображают тощим пожилым человеком с лихо закрученными усами и бородой-эспаньолкой. Есть прижизненный портрет барона Мюнхгаузена в русском кирасирском мундире работы Г. Брукнера (1752), портрет был уничтожен во время Второй мировой войны, но сохранились фотографии. Надо понимать, что на момент написания портрета барону 32 года, а все его турецкие похождения относятся к возрасту 19 лет, поэтому канонический образ седого высокого и худого старикана не более чем выдумка, в кирасиры набирали только молодых рослых и сильных всадников (170-180 см ростом), способных выдерживать «лёгкую» кирасу весом 12 кг.

Получив чин ротмистра, Мюнхгаузен взял годовой отпуск для раздела с братьями семейных владений и уехал в Боденвердер, который достался ему при разделе в 1752 году. В Боденвердере, барон рассказывал соседям поразительные истории о своих охотничьих похождениях и приключениях в России. Такие рассказы обычно проходили в охотничьем павильоне, построенном Мюнхгаузеном и увешанном головами диких зверей и известном как «павильон лжи»; другим излюбленным местом для рассказов Мюнхгаузена был трактир гостиницы «Король Пруссии» в соседнем Гёттингене. В Лондоне мошенник и вор Распе решил отомстить дяде Мюнхгаузена и анонимно издал в 1785 году по тогдашней традиции книгу-пасквиль про его племянника. Книга называлась «Рассказы барона Мюнхгаузена о его изумительных путешествиях и кампаниях в России», после чег барон к своему неудовольствию получил широкую известность.

Биография немецкого барона со сложно произносимой фамилией Мюнхгаузен полна небывалых приключений. Мужчина совершил полет на Луну, побывал в желудке рыбы, спасался бегством от турецкого султана. И главное, что все это произошло на самом деле. Так утверждает лично барон Мюнхгаузен. Неудивительно, что мысли бывалого путешественника моментально превращаются в афоризмы.

История создания

Автор первых рассказов о приключениях барона Мюнхгаузена - сам барон Мюнхгаузен. Мало кому известно, что дворянин существовал в действительности. Карл Фридрих родился в семье полковника Отто фон Мюнхгаузена. В 15 лет молодой человек отправился на военную службу, а выйдя на пенсию, проводил вечера за рассказами небылиц:

«Обычно он начинал рассказывать после ужина, закурив огромную пенковую трубку с коротким мундштуком и поставив перед собой дымящийся стакан пунша».

Мужчина собирал в собственном доме соседей и друзей, усаживался перед пылающим камином и в лицах разыгрывал сцены из пережитых приключений. Иногда барон добавлял к правдоподобным рассказам небольшие детали, чтобы заинтересовать слушателей.

Позже парочку таких небылиц анонимно опубликовали в сборниках «Der Sonderling» («Дурак») и «Vademecum fur lustige Leute» («Путеводитель веселых людей»). Рассказы подписаны инициалами Мюнхгаузена, но мужчина не подтверждал собственного авторства. Слава среди местных жителей росла. Теперь любимым местом для бесед со слушателями стала гостиница «Король Пруссии». Именно там байки веселого барона услышал писатель Рудольф Эрих Распе.

В 1786 году свет увидела книга «Повествование барона Мюнхгаузена о его чудесных путешествиях и походах в Россию». Чтобы добавить остроты, Распе вставил в первоначальные рассказы барона больше несуразицы. Произведение вышло на английском языке.

В том же году Готфрид Бюргер - немецкий переводчик - опубликовал свою версию подвигов барона, добавив в переведенное повествование больше сатиры. Главная мысль книги кардинально изменилась. Теперь приключения Мюнхгаузена перестали быть просто небылицами, а приобрели яркий сатирическо-политический оттенок.

Хотя творение Бюргера «Удивительные путешествия барона фон Мюнхгаузена на воде и на суше, походы и веселые приключения, как он обычно рассказывал о них за бутылкой вина в кругу своих друзей» вышло анонимно, реальный барон догадался, кто прославил его имя:

«Университетский профессор Бюргер опозорил меня на всю Европу».

Биография

Барон Мюнхгаузен вырос в большой титулованной семье. О родителях мужчины почти ничего не известно. Мать занималась воспитанием отпрысков, отец имел высокий воинский чин. В юношестве барон оставил родной дом и отправился на поиски приключений.

Молодой человек принял на себя обязанности пажа при немецком герцоге. В составе свиты именитого вельможи Фридрих попал в Россию. Уже на пути в Петербург молодого человека ожидали всевозможные неурядицы.

Зимняя поездка барона затянусь, уже надвигалась ночь. Все было покрыто снегом и селений вблизи не наблюдалось. Молодой человек привязал лошадь к пеньку, а утром обнаружил себя посреди городской площади. Лошадь же висела, привязанная к кресту местной церквушки. Впрочем, с верным конем барона регулярно случались неприятности.

Послужив при российском дворе, привлекательный дворянин отправился на Русско-Турецкую войну. Чтобы разузнать о планах неприятеля и пересчитать пушки, барон совершил знаменитый полет верхом на ядре. Снаряд оказался не самым удобным средством передвижения и упал вместе с героем в болото. Барон не привык ждать помощи, поэтому вытащил себя за волосы.

«Господи, как вы мне надоели! Поймите же, что Мюнхгаузен славен не тем, что летал или не летал, а тем, что не врет».

Бесстрашный Мюнгхаузен сражался с врагами, не жалея сил, но все равно попал в плен. Заточение продлилось недолго. После освобождение мужчина отправился в путешествие по миру. Герой побывал в Индии, Италии, Америке и Англии.

В Литве барон познакомился с девушкой по имени Якобина. Прелестница очаровала бравого солдата. Молодые люди поженились и вернулись на родину Мюнхгаузена. Теперь мужчина проводит свободное время в собственном имении, посвящая много времени охоте и посиделкам у горящего камина, и с удовольствием рассказывает желающим о своих проделках.

Приключения барона Мюнхгаузена

Частенько забавные ситуации происходят с мужчиной во время охоты. Барон не тратит время на подготовку к походу, поэтому регулярно забывает пополнить запас пуль. Однажды герой вышел к пруду, населенному утками, а оружие было непригодно к стрельбе. Птиц герой ловил на кусочек сала и привязывал дичь друг к другу. Когда утки взмыли в небо, то с легкостью подняли барона и донесли мужчину до дома.

Во время путешествия по России барон увидел странного зверя. В лесу на охоте Мюнхгаузену попался восьминогий заяц. Герой трое суток гонял зверька по окрестностям, пока не подстрелил животное. Заяц имел по четыре ноги на спине и животе, поэтому долго не уставал. Зверь просто переворачивался на другие лапы и продолжал бег.

Друзьям барона известно, что Мюнхгаузен побывал во всех уголках Земли и даже посетил спутник планеты. Полет на Луну состоялся во время турецкого плена. Случайно зашвырнув на поверхность Луны топорик, герой взобрался на стебель турецкого гороха и нашел пропажу в стоге сена. Спуститься обратно было сложнее - стебель гороха завял на солнце. Но опасный подвиг закончился очередной победой барона.

Перед возвращением на родину мужчина подвергся нападению медведя. Мюнхгаузен сжал косолапого руками и продержал животное три дня. Стальные объятия мужчины стали причиной перелома лап. Медведь умер от голода, так как ему нечего было сосать. С этого момента все местные медведи обходят борона стороной.

Мюнхгаузена повсюду преследовали невероятные приключения. Причем сам герой прекрасно понимал причину этого явления:

«Не моя вина, если со мной случаются такие диковины, которых еще не случалось ни с кем. Это потому, что я люблю путешествовать и вечно ищу приключений, а вы сидите дома и ничего не видите, кроме четырех стен своей комнаты».

Экранизации

Первый фильм о похождениях бесстрашного барона вышел во Франции в 1911 году. Картина под названием «Галлюцинации барона Мюнхгаузена» длится 10,5 минут.

Из-за неординарности и колоритности персонаж пришелся по душе советским кинематографистам и мультипликаторам. На экраны вышло четыре мультфильма о бароне, но большую любовь у зрителей снискал сериал 1973 года. Мультик состоит из 5 серий, в основу которых заложена книга Рудольфа Распе. Цитаты из мультсериала до сих пор в ходу.

В 1979 году вышла кинокартина «Тот самый Мюнхгаузен». Фильм повествует о разводе барона с первой женой и попытках связать себя узами брака с давней возлюбленной. Главные герои отличаются от книжных прототипов, фильм является свободной трактовкой оригинального произведения. Образ барона воплотил в жизнь актер , возлюбленную Марту сыграла актриса .

Киноленты о подвигах военного, путешественника, охотника и покорителя Луны снимали также в Германии, Чехословакии и Великобритании. К примеру, в 2012 году вышел двухсерийный фильм «Барон Мюнгхаузен». Главная роль досталась актеру Яну Йозефу Лиферсу.

• Мюнхгаузен в переводе с немецкого означает «дом монаха».
• В книге герой представлен сухоньким непривлекательным старичком, но в молодости Мюнхгаузен отличался впечатляющими внешними данными. Мать Екатерины Второй упоминала обаятельного барона в личном дневнике.
• Реальный Мюнхгаузен умер в нищете. Слава, которая настигла мужчину благодаря книге, не помогла барону в личной жизни. Вторая супруга дворянина растратила семейное состояние.

Цитаты и афоризмы из фильма «Тот самый Мюнхгаузен»

«После свадьбы мы сразу уехали в свадебное путешествие: я - в Турцию, жена - в Швейцарию. И прожили там три года в любви и согласии».

«Я понял, в чем ваша беда. Вы слишком серьезны. Все глупости на земле делаются с этим выражением лица... Улыбайтесь, господа, улыбайтесь!»

«Всякая любовь законна, если это любовь!»

«Год назад в этих самых краях, представляете, встречаюсь с оленем. Вскидываю ружье - оказывается, патронов нет. Ничего нет, кроме вишни. Заряжаю ружью вишневой косточкой, тьфу! - стреляю и попадаю оленю в лоб. Он убегает. А этой весной в этих самых краях, представьте себе, встречаюсь с моим красавцем-оленем, на голове которого растет роскошное вишневое дерево».

«Ты меня заждалась, дорогая? Извини... Меня задержал Ньютон».

Мюнхгаузен Карл Фридрих (нем. Karl Friedrich Hieronymus Freiherr von Münchhausen, 11 мая 1720, Боденвердер - 22 февраля 1797, там же) - немецкий барон, потомок древнего нижнесаксонского рода Мюнхгаузенов, ротмистр русской службы, историческое лицо и литературный персонаж. Имя Мюнхгаузена стало нарицательным как обозначение человека, рассказывающего невероятные истории.

Биография

Основателем рода Мюнхаузенов считают рыцаря Хейно, тот, что принимал в XII веке участие в крестовом походе под предводительством императора Фридриха Барбароссы.
Потомки Хейно погибали в войнах и междуусобицах. И только единственный из них уцелел, ибо был монахом. По специальному указу его выпустили из монастыря.

Вот с него-то и началась новая ветка рода - Мюнхгаузен, что означает "здание монаха". Именно оттого на гербах всех Мюнхгаузенов изображен затворник с посохом и книгой.

Среди Мюнхгаузенов были известные воины и вельможи. Так, в XVII веке прославился полководец Хилмар фон Мюнхгаузен, в XVIII-ом - министр Ганноверского двора Герлах Адольф фон Мюнхгаузен, основатель Геттингенского университета.

Но настоящая слава, понятное занятие, досталась "того самого" Мюнхгаузена.

Родился Иероним Карл Фридрих барон фон Мюнхгаузен 11 мая 1720 года в поместье Боденвердер неподалеку от Ганновера.

Дом Мюнхгаузенов в Боденвердере стоит и поныне - в нем располагаются бургомистрат и маленький музей. Сейчас городишко на реке Везер украшают скульптуры знаменитого земляка и литературного героя.

Иероним Карл Фридрих барон фон Мюнхгаузен был пятым ребенком посреди восьмерых братьев и сестер.

Отец его умер раньше времени, когда Иерониму исполнилось только четыре года. Ему, как и его братьям, скорее всего предстояла военная карьера. А начал он служить в 1735 году пажом в свите герцога Брауншвейгского.

В это время отпрыск герцога, принц Антон Ульрих Брауншвейгский, служил в России, готовился принять под руководство кирасирский полк. Но у принца была и куда больше важная миссия - он был одним из возможных женихов Анны Леопольдовны, племянницы русской императрицы.

В те времена Россией правила императрица Анна Иоанновна, до срока овдовевшая и не имевшая детей. Она хотела передать верх по своей, Ивановской линии. Для этого императрица решила выдать замуж племянницу Анну Леопольдовну за какого-нибудь европейского принца, чтобы дети от этого брака унаследовали российский трон.

Сватовство Антона Ульриха затянулось без малого на семь лет. Принц участвовал в походах супротив турок, в 1737 году во время штурма крепости Очаков оказался в гуще боя, мерин под ним был убит, адьютант и двое пажей ранены. Пажи позднее скончались от ран. В Германии не тотчас нашли замену погибшим - пажей страшила далекая и дикая держава. Иероним фон Мюнхгаузен сам вызвался ехать в Россию.

Произошло это в 1738 году.

В свите принца Антона Ульриха молодой Мюнхгаузен всегда бывал при дворе императрицы, на военных парадах, очевидно, принимал участие в походе супротив турок в 1738 году. Наконец в 1739 году состоялась пышная свадьба Антона Ульриха и Анны Леопольдовны, молодые были обласканы тетушкой-императрицей. Все с нетерпением ждали появления наследника.

В это время молодой Мюнхгаузен принимает неожиданное на основополагающий воззрение вывод - покинуть на военную службу. Принц не безотложно и неохотно отпустил пажа из свиты. Гиронимус Карл Фридрих фон Минихаузин - так значится в документах - поступает корнетом в Брауншвейгский кирасирский полк, расквартированный в Риге, на западном рубеже Российской империи.

В 1739 году Иероним фон Мюнхгаузен поступил в корнетом в Брауншвейгский кирасирский полк, расквартированный в Риге. Благодаря покровительству шефа полка принца Антона Ульриха, уже сквозь год Мюнхгаузен стал поручиком, командиром первой роты полка. Он проворно вошел в вектор движения дела и был толковым офицером.

В 1740 году у принца Антона Ульриха и Анны Леопольдовны родился первенец, нареченный Иваном. Императрица Анна Иоанновна незадолго до смерти провозгласила его наследником престола Иоанном III-м. Анна Леопольновна вскоре стала "правительницей России" при малолетнем сыне, а папа Антон Ульрих получил звание генералиссимуса.

Но в 1741 году цесаревна Елизавета, дочка Петра Великого, захватила верх. Вся "Брауншвейгская фамилия" и ее сторонники были арестованы. Некоторое время знатных узников содержали в Рижском замке. И поручик Мюнхгаузен, охранявший Ригу и западные рубежи империи, стал невольным стражником своих высоких покровителей.

Опала не коснулась Мюнхгаузена, но следующий ранг ротмистра он получил только в 1750 году, последним из представленных к повышению.

В 1744 году поручик Мюнхгаузен командовал почетным караулом, встречавшим невесту русского цесаревича Софию Фредерику Августу - будущую императрицу Екатерину II. В том же году Иероним женился на прибалтийской немке Якобине фон Дунтен, дочери рижского судьи.

Получив ранг ротмистра, Мюнхгаузен попросил отпуск для улаживания наследственных дел и уехал с младой женой в Германию. Он дважды продлял отпуск, и в конце концов был отчислен из состава полка, зато вступил в законное владение родовым поместьем Боденвердер. Так окончилась "русская одиссея" барона Мюнхгаузена, без которой не было и бы и его удивительных рассказов.

С 1752 года Иероним Карл Фридрих фон Мюнхгаузен жил в родовом имении в Боденвердере. В то время Боденвердер был провинциальным городком с населением в 1200 обитателей, с которыми, к тому же, у Мюнхгаузена безотлагательно не заладились отношения.

Он общался только с соседями-помещиками, охотился в окрестных лесах и полях, редко бывал в соседних городах - Ганновере, Гамельне и Геттингене. В поместье Мюнхгаузен построил павильон в модном тогда парковом стиле "грот", нарочно чтобы принимать там друзей. Уже затем смерти барона грот прозвали "павильоном лжи", вследствие того что что, мол, как раз тут владелец рассказывал гостям свои фантастические истории.

Скорее всего, "Мюнхгаузеновы истории" вначале появились на охотничьих привалах. Русская охота в особенности запомнилась Мюнхгаузену. Неслучайно так ярки его рассказы об охотничьих геройских поступках в России. Постепенно веселые фантазии Мюнхгаузена об охоте, военных приключениях и путешествиях стали известны в Нижней Саксонии, а после этого их опубликования - и по всей Германии.

Но со временем к нему прилепилось обидное, несправедливое кликухо "lugenbaron" - барон-лжец. Дальше - больше: и "король лжецов", и "вранья вруна всех вралей". Вымышленный Мюнхгаузен на все сто заслонил настоящего и наносил своему творцу потрясение за ударом.

Ко всем несчастьям, в 1790 году умерла любимая подруга жизни Якобина. Барон совершенно замкнулся в себе. Он вдовел четыре года, но тут ему вскружила голову юная Бернардина фон Брун. Как и следовало ждать, тот самый неравный брак принес всем одни неприятности. Бернардина, настоящее дитя "галантного века", оказалась легкомысленной и и расточительной. Начался скандальный бракоразводный ход, решительно разоривший Мюнхгаузена. От пережитых потрясений он уже не сумел оправиться.

Иероним Карл Фридрих барон фон Мюнхгаузен умер 22 февраля 1797 года и был похоронен в фамильном склепе под полом церкви деревени Кемнаде в окрестностях Боденвердера...

Кто же не знает знаменитого выдумщика - барона Иеронима фон Мюнхаузена. Этому поспособствовали и советские фильмы и мультики и книжки. Но у книжного героя был прототип - настоящий барон Мюнхгаузен и может кто то еще не знает его историю?

История рода Мюнхгаузенов идет из 12 века - именно в это время род основал рыцарь Хейно, принимавший участие в крестовом походе, которым руководил император Фридрих Барбаросса. Все потомки рыцаря воевали и погибали. А один из них уцелел, поскольку был монахом. Именно он дал роду новое имя - Мюнхгаузен, что означает «дом монаха». С тех пор на фамильном гербе рода Мюнхгаузенов присутствует монах с книгой и посохом.

Мюнхгаузенов очень много! С XII века на родословном древе собралось почти 1300 персон, около 50 сегодня здравствуют. По Нижней Саксонии разбросано десятка полтора замков, некогда принадлежавших или принадлежащих сегодня членам этого почтенного рода. А род и вправду почтенный. В XVIII и XIX веках он дал восемь персон в ранге министров разных германских земель. Тут и такие яркие личности, как известный в XVI веке ланд-скнехт Хилмар фон Мюнхаузен, добывший себе мечом немалые деньги на покупку или перестройку полдюжины замков. Тут и основатель Геттингенского университета Герлах Адольф фон Мюнхаузен, и ботаник и агроном Отто фон Мюнхаузен. Есть с полдюжины писателей, а среди них — "первый поэт Третьего рейха" Беррис фон Мюнхаузен, чьи стихи скандировали подростки гитлерюгенда, маршируя по улицам. А весь мир знает только одного — Карла Иеронима Фридриха фон Мюнхаузена, по генеалоги ческой таблице номер 701. И, наверное, оставаться ему номером 701, если бы еще при его жизни два литератора — Р. Э. Распе и Г. А. Бюргер — не пустили по свету то ли слышанные от Мюнхаузена, то ли придуманные ими самими забавные истории, которые вот уже два века вызывают улыбку у самых разных людей во всех уголках земли. Если иметь в виду литературного героя, то он, собственно, и не немец, а скорее гражданин мира, о его национальности говорит только имя.

Первая же строка в миллионах книг, на которых это имя стоит, гласит: "Я выехал из дома в Россию в середине зимы..." И миллионы читателей уже третий век воспринимают Россию по его рассказам как страну, где "волки на бегу пожирают лошадей, где снег покрывает землю до маковок церквей и где струя мочи застывает прямо в воздухе".

Иероним Карл Фридрих барон фон Мюнхгаузен родился 11 мая 1720 года в поместье Боденвердер недалеко от Ганновера. В его родном доме теперь размещаются контора бургомистра и небольшой музей. Карл был пятым ребенком среди восьмерых детей в семье.

Двести шестьдесят пять лет назад границу Российской империи пересек семнадцатилетний юноша из Германии. Юноше предстояло служить пажом в свите другого знатного гостя России - принца Антона Ульриха Брауншвейгского. Остальные пажи отказались ехать в Россию - она считалась далекой, холодной и дикой страной. Рассказывали, что по улицам городов там бегают голодные волки и медведи. А стужа стоит такая, что слова замерзают, их приносят домой в виде ледышек, в тепле они оттаивают, и тогда звучит речь... «Лучше уж замерзнуть в России, чем пропасть от скуки во дворце герцога Брауншвейгского!» - рассудил наш герой. И в феврале 1738 года юный барон Иероним Карл Фридрих фон Мюнхгаузен прибыл в Санкт-Петербург. Иероним давно вырос из коротких штанишек пажа; он мечтал о славе своих предков. Ведь основателем их рода был рыцарь Хейно, который в XII веке участвовал в крестовом походе под знаменами императора Фридриха Барбароссы. Другой его предок, Хилмар фон Мюнхгаузен, уже в веке шестнадцатом, был знаменитым кондотьером - полководцем войска наемников; военной добычи ему хватило на строительство нескольких замков в долине реки Везер. Ну а дядя юноши, Герлах Адольф фон Мюнхгаузен, - министр, основатель и попечитель Геттингенского университета, лучшего в Европе...

Милый мальчик! Он еще не знал, что ждет его в России, не предполагал, что волки и медведи - не самые страшные здешние обитатели. Что замерзающие на морозе слова - не самое большое диво; ему предстояло увидеть Ледяной дворец!.. В те годы Россией правила императрица Анна Иоанновна, племянница Петра I. Она во многом продолжила дело своего великого дяди. Но Анна презирала потомков Петра и Екатерины - ведь Екатерина была из «подлого сословия». Потомки Ивана, рано умершего брата и соправителя Петра, за глаза называли Екатерину «портомоей», то есть прачкой. Значит, власть должна принадлежать «ивановичам» и только! Вот только у самой Анны Иоанновны детей не было, она рано овдовела. Поэтому чтобы передать власть по ивановской линии, Анна Иоанновна задумала выдать свою племянницу Анну Леопольдовну замуж за какого-нибудь европейского принца и завещать трон их ребенку - своему внучатому племяннику. Принц Антон Ульрих Брауншвейгский был одним из возможных женихов. Он был знатным и образованным молодым человеком, знающим и храбрым офицером. Но его сватовство затянулось почти на семь лет! Потому что Антон Ульрих, при всех своих достоинствах, ничего не смыслил в политике, не умел скрывать своих чувств и плести интриги. Уж чего-чего, а интриг хватало: всесильный фаворит императрицы Бирон, фельдмаршал Миних, канцлер Остерман, многие другие царедворцы, иностранные дипломаты - все играли «свою игру», заключали временные союзы и предавали вчерашних друзей. В этой драме юный Мюнхгаузен оказался лишь статистом. Он не знал «пиесы» в целом. Он видел только отдельных действующих лиц и слышал лишь некоторые их реплики. Но даже то, чему он был свидетелем, рождало ощущение тревоги, неминуемой беды.

В 1738 году фон Мюнхгаузен впервые понюхал пороху. Он сопровождал принца Антона Ульриха Брауншвейгского в походе против турок. В то время воевали только летом. К тому же «театр военных действий» находился далеко на юге, нужно было пересечь пол-России. Армия шла через степи. Крымские татары - союзники турок - подожгли степную траву; их летучие конные отряды появлялись из дыма и пламени, словно черти из преисподней, и нападали на колонны и обозы русских. Войску не хватало чистой воды, продовольствия, боеприпасов... Но, несмотря на тяготы и опасности похода, Мюнхгаузен решил: его место в армии. Еще с полгода юноша исполнял обязанности пажа: всюду сопровождал принца Антона Ульриха, бывал с ним на приемах, балах и маневрах. Как-то раз на параде в Санкт-Петербурге у одного солдата случайно выстрелило ружье. А шомпол тогда держали в стволе. Паж Мюнхгаузен услышал выстрел, что-то просвистело возле самого его уха. Шомпол, как стрела, вонзился в ногу лошади принца Антона Ульриха. Лошадь и всадник упали на мостовую. К счастью, принц не пострадал. «Нарочно не придумаешь, - подумал Мюнхгаузен. - Будет о чем рассказать дома...» Наконец, после долгих и настойчивых просьб принц Антон Ульрих отпустил своего пажа на военную службу. В 1739 году Иероним фон Мюнхгаузен поступил корнетом в кирасирский полк.

Кирасирские полки незадолго до того появились в российской кавалерии. Они могли противостоять и легкой турецко-татарской коннице, и тяжелой кавалерии европейцев. Кирасиры могли «пробить» даже пехотное каре, ощетинившееся сотнями штыков. Потому что кирасиры носили металлический нагрудник - кирасу, их оружием в сражениях был тяжелый палаш. В кирасиры набирали только дюжих молодцов, и кони были им под стать, их покупали за границей. Через год Мюнхгаузен уже поручик, командир первой, считай, гвардейской роты полка. Он оказался толковым офицером, быстро вошел в курс дела. «Благородный и почтенный господин поручик» заботится о рядовых кирасирах и лошадях, требует у начальства денег на фураж и амуницию, пишет рапорты, составляет отчеты: «Покорно прошу прислать для вспоможения мне корнета, ибо... для содержания в чистоте людей и лошадей одному справиться невозможно». «При сем о получении на сей февраль месяц сего 741 году провианта и фуража людям и лошадям две ведомости прилагаются». «Упалая лошадь... отчислена и об оной по форме ведомость при сем посылаеца»... Но вот войны для поручика Мюнхгаузена не нашлось. С турками Россия заключила мир, а во время шведской кампании 1741-1743 годов его рота не участвовала в боевых действиях. А без войны - как продвинуться по службе офицеру?

А вскоре пришла беда в брауншвейгское семейство. События в Санкт-Петербурге развивались стремительно. Антон Ульрих и Анна Леопольдовна наконец поженились, у них родился первенец, нареченный Иваном. Императрица Анна Иоанновна незадолго до смерти провозгласила его наследником престола Иоанном III, а регентом при нем - своего фаворита Бирона. Но Бирон не удержался и нескольких месяцев - его ненавидели все и всегда. Родители младенца-императора составили заговор, фельдмаршал Миних арестовал Бирона. Мать императора Анна Леопольдовна сама стала «правительницей России» при малолетнем сыне, а отец Антон Ульрих получил звание генералиссимуса. Все бы хорошо, но... Анна Леопольдовна была никудышной правительницей, а ее супруг при обычных обстоятельствах, пожалуй, не поднялся бы выше полковника. Власть в России была слаба как никогда. И не замечали этого только те, кто и стоял у власти.

А в это время Золушкой при дворе жила-была цесаревна Елизавета, дочь Петра Великого. Нет, не замарашкой, наоборот: она была первой красавицей и модницей в России. Но «дщерь Петрова», лишенная власти, - эта участь, пожалуй, горше, чем сиротская доля. Может, за то ее и любили в гвардии, и жалели в народе. К тому же Елисаветъ - так она подписывалась - никогда не чувствовала себя в безопасности. «Ивановцы» всегда хотели избавиться от нее: выдать замуж за какого-нибудь иноземного герцога, например, или постричь в монахини. Разве что прикончить не решались. Тучи над головой цесаревны сгущались: стало известно о ее тайных переговорах с французским посланником, а через него - и со шведами. Дело запахло изменой! Осенью 1741 года поступил приказ гвардии выступить из Санкт-Петербурга. В этом не было ничего удивительного - ведь началась война со Швецией. Но Елисавет испугалась, что гвардию уводят нарочно, чтобы легче было с ней расправиться. У цесаревны не оставалось выбора, она явилась в казармы Преображенского полка, а затем во главе отряда из 300 гренадеров отправилась к Зимнему дворцу - за властью и короной. Вся «брауншвейгская фамилия» и ее сподвижники были отправлены сначала в крепость, потом в ссылку... Некоторое время знатных узников содержали в Рижском замке. И поручик Мюнхгаузен, охранявший Ригу и западные рубежи империи, стал невольным стражником своих высоких покровителей. Опала не коснулась Мюнхгаузена (все-таки вовремя он ушел из свиты), и, тем не менее, поручик надолго потерял покой, стал осторожнее в словах и поступках. А следующий чин - ротмистра - получил лишь в 1750 году, притом последним из представленных к повышению. Это был дурной знак: военная карьера складывались не блестяще, и покровителей наверху больше не было.

Но жизнь и служба шли своим чередом и приносили немало встреч и впечатлений. В 1744 году две царственные особы пересекали границу Российской империи: княгиня Анхальт-Цербстская Елизавета и ее дочь Софья Фредерика Августа - будущая императрица Екатерина Великая. Их встречал почетный караул русских кирасиров, которыми командовал статный поручик барон фон Мюнхгаузен. Эх, знал бы поручик, что ему помахала лилейной ручкой из окошка кареты будущая императрица Екатерина Великая, небось, еще больше бы приосанился. А мать-княгиня записала в своем дневнике: «Я очень хвалила виденный мною кирасирский полк, который действительно чрезвычайно красив». У молодого и общительного барона было много друзей в Санкт-Петербурге и Риге. Один из них, прибалтийский дворянин фон Дунтен, пригласил Мюнхгаузена в свое поместье на охоту. Поручик настрелял много дичи и сам оказался сражен наповал - влюбился в красавицу-дочь хозяина Якобину фон Дунтен. В том же, 1744 году Иероним и Якобина обвенчались в местной церкви. Получив долгожданный чин ротмистра, Мюнхгаузен попросил отпуск на год и уехал с женой в Германию. Ему надо было уладить с братьями наследственные дела. Поместий у Мюнхгаузенов было два, Ринтельн и Боденвердер, а братьев трое - поди-ка раздели!.. Барон продлил отпуск еще на год, но и он истек, а с новым прошением ротмистр к военному начальству не обратился. В это время один из братьев был убит на войне. Двое оставшихся наследников просто бросили жребий - и вскоре Иероним Карл Фридрих барон фон Мюнхгаузен вступил в законное владение родовым поместьем Боденвердер близь Ганновера, на реке Везер. То есть вернулся хозяином туда, где и появился на свет 32 года назад, 11 мая 1720 года. Вернулся из России, словно с Луны или с Северного полюса. Из России ведь немногие возвращались: одни погибали, а другие - оставались там жить, становились русскими немцами. Притом уехал он недорослем, а воротился мужем - в прямом и переносном смыслах этого слова.

А в это время в кирасирском полку случилась поверка. Где ротмистр Мюнхгаузен? Нет ротмистра Мюнхгаузена. И уважительных причин его отсутствия тоже нет. А посему в 1754 году барон Мюнхгаузен, он же Минихгаузин, он же Менехгоузен (так коверкали его фамилию штабные писари), был отчислен из полка и российской армии.

Выйти в отставку было бы выгоднее и почетнее, и Мюнхгаузен жалел о своей беспечности, но его запоздалые прошения остались без ответа. Правда, это не мешало Мюнхгаузену до конца своих дней рекомендоваться ротмистром русской императорской армии. И барон зажил барином. Поначалу привел в порядок запущенный парк, построил павильон в модном стиле «грот». Но довольно скоро хозяйственный пыл Мюнхгаузена угас, а может быть, просто деньги кончились. На скромные доходы от поместья жить по-барски не получалось. И, наконец, барону сделалось скучно. Ведь смолоду Мюнхгаузен всегда был в центре большой компании: среди сверстников-пажей или товарищей-офицеров. А теперь оказался один в своем прелестном, но захолустном Боденвердере, вдалеке от прежних друзей и родственников... Иероним и Якобина фон Мюнхгаузены любили друг друга, но детей им Бог не дал. Пожалуй, только на охоте барон расцветал - он был страстным и искусным охотником. А на привале соседи-помещики обращались в слух: звучали удивительные истории Мюнхгаузена. Он и желал бы рассказать правду, и ему было что поведать о пережитом... Но лица слушателей сразу становились скучными - что им до того, что почти четырнадцать лет Мюнхгаузен провел в России при двух императрицах и младенце-императоре, был свидетелем стремительных взлетов и сокрушительных падений, заговоров и переворотов, сам едва избежал кары... Нет, не о том хотели услышать его приятели: «А верно ли, что русские и под снегом могут жить?» «Верно, - подхватывал Мюнхгаузен. - Однажды я привязал лошадь к колышку и лег спать прямо на снегу. Утром проснулся уже на земле, а моя лошадь - висит на кресте колокольни. Оказывается, вся деревня была погребена под снегом, а поутру он растаял!..»

И пошло, и поехало. Тут кстати припомнился и шомпол-стрела (только в рассказе барона он пронзал стаю куропаток), и множество других невероятных случаев, увиденных, услышанных, прочитанных и придуманных. Известность рассказов Мюнхгаузена быстро распространилась по округе, а потом и по всей Германии. Казалось бы, что в них было особенного? Ведь и прежде передавались из уст в уста разные враки и байки; некоторые даже попадали в журналы и книжки. И все же рассказы Мюнхгаузена были на особицу. В них появился герой, и этот герой был сотворен рассказчиком из самого себя. У героя было то же имя, тот же титул, та же биография, что и у автора - знатного дворянина с необычной судьбой. Все это придавало выдумкам Мюнхгаузена некоторую достоверность, и рассказчик словно играл со слушателем в «веришь - не веришь». Ну и, само собой, это были веселые рассказы, над которыми смеялись от всего сердца. К тому же барон оказался превосходным рассказчиком-исполнителем своих историй, вроде нынешних писателей-сатириков, которые сами читают свои сочинения со сцены. Мюнхгаузен умел, что называется, завладеть вниманием публики. Причем не только своих приятелей на охотничьем привале, не только гостей в своем поместье; он не стеснялся и большой аудитории. Современник из Геттингена вспоминал о выступлении Мюнхгаузена в ресторации гостиницы «Король Пруссии»: «Обычно он начинал рассказывать после ужина, закурив свою огромную пенковую трубку с коротким мундштуком и поставив перед собой дымящийся стакан пунша... Он жестикулировал все выразительнее, крутил руками на голове свой маленький щегольской паричок, лицо его все более оживлялось и краснело, и он, обычно очень правдивый человек, в эти минуты замечательно разыгрывал свои фантазии». Очень правдивый человек! Да, именно правдивым человеком, человеком слова и чести был Иероним Карл Фридрих барон фон Мюнхгаузен. К тому же - гордым и вспыльчивым. И вот, вообразите, к нему прилепилось оскорбительное, несправедливое прозвище «lugenbaron» - барон-лжец. Дальше - больше: и «король лжецов», и «врун вранья всех вралей»... Репутация Мюнхгаузена особенно пострадала, когда его рассказы появились в печати.

В 1781 году первые рассказы за прозрачной подписью «господин M-h-s-n» появились в журнале «Путеводитель для веселых людей». А через несколько лет немецкий ученый и литератор Рудольф Эрих Распе, вынужденный бежать в Англию, вспомнил байки своего земляка и написал веселую книжку «Рассказ барона Мюнхгаузена о его удивительных путешествиях и походах в России». При этом Распе остался анонимом, а герой, от имени которого ведется повествование, впервые предстал перед читателями как откровенный враль и хвастун. Сборник вышел в 1785 году и за три года выдержал пять изданий! Уже на следующий год в Германии появилась книга на немецком языке знаменитого поэта Готфрида Августа Бюргера под длинным, по моде того времени, названием «Удивительные путешествия на суше и на море, военные походы и веселые приключения барона фон Мюнхгаузена, о которых он обычно рассказывает за бутылкой в кругу своих друзей» (1786, 1788). Бюргер вернул Мюнхгаузена в Германию, дополнил фантастические приключения сатирой, включил новые сюжеты (например, охота на уток с кусочком сала и бечевкой, спасение из болота, полет на ядре). И в художественном отношении книга Бюргера, конечно, более совершенна.Так появился другой, вымышленный Мюнхгаузен. Этот другой полностью заслонил настоящего, из плоти и крови, и наносил своему творцу удар за ударом. Иероним фон Мюнхгаузен был взбешен. Он не понимал, как можно было так извратить смысл его фантазий? Он забавлял своих слушателей и сам при этом забавлялся. Да, его герой дурачит слушателя, но - совершенно бескорыстно! И всеми своими подвигами утверждает: нет безвыходных положений, не надо только отчаиваться, или, как говорят русские, будем живы - не помрем!.. Между тем именно популярность сыграла с бароном злую шутку.

Фантазии Мюнхгаузена прекрасно понимали те, для кого он их сочинял: родные и близкие, друзья и соседи, знакомые литераторы и ученые - все люди, как говорится, его круга. Но «истории М-х-з-на» очень скоро попали в среду бюргеров, ремесленников и крестьян, а они их восприняли немного иначе. Нет, тоже смеялись, конечно. Может, даже громче дворян. Но, отсмеявшись, качали головами: ну и врун, а еще барон! Лгать грешно, так сызмальства учили и муттер с фаттером, и Майн Готт на небесах, и пастор в кирхе. А кто врет и кто сочиняет - поди разберись, нам не до тонкостей. Это пусть бароны рассуждают, им делать больше нечего, а нашему брату от знатных господ - одни обиды и притеснения... Ко всем бедам, в 1790 году умерла жена Мюнхгаузена, Якобина, с которой он прожил в любви и согласии 46 лет. Барон почувствовал себя совсем одиноким. Он вдовел четыре года, и вдруг... Как часто это слово мелькает в его рассказах! Но там герой всегда принимает единственно верное решение. А в жизни... В поместье Мюнхгаузена гостил его приятель, отставной майор фон Брун с женой и дочерью. Мюнхгаузену очень, ну просто очень понравилась юная Бернардина фон Брун. А семейству фон Брунов больше понравилось имение Мюнхгаузена. Имение небольшое, четыре гака земли - но какой земли! На берегах «тихого Везера» палку в землю воткнешь - она зацветет. А дом? Он еще триста лет простоит. (Так и есть, в нем сейчас расположены бургомистрат и небольшой музей Мюнхгаузена.) Это даже к лучшему, что хозяин в почтенном возрасте: долго ли ему осталось людей смешить? Похоже, только сам барон не замечал - или не хотел замечать - того, что видят и понимают все вокруг. Это было словно наваждение: граница между явью и фантазией стерлась, и автор вообразил себя героем своих рассказов - вечно молодым и несокрушимым... Как и следовало ожидать, этот брак принес всем одни неприятности. Бернардина, настоящее дитя «галантного века», оказалась ветреной и расточительной. Она с самого начала пренебрегала супружескими обязанностями, да и сам барон оказался... эх, старость не радость! Поэтому когда Бернардина забеременела, Мюнхгаузен отказался признать ребенка своим. Начался скандальный бракоразводный процесс, окончательно разоривший Мюнхгаузена.

От пережитых потрясений он уже не сумел оправиться.

Барон умирал один в пустом, холодном доме. За ним ухаживала только вдова его егеря, фрау Нольте. Однажды она обнаружила, что у барона нет двух пальцев на ноге, и вскрикнула от неожиданности. «Пустяки! - успокоил ее барон. - Их откусил на охоте русский медведь». Так, с последней шуткой - как с прощальным вздохом - на устах, умер Иероним Карл Фридрих барон фон Мюнхгаузен. Это случилось 22 февраля 1797 года. Его долги выплатило только второе поколение наследников. Но он оставил после себя бессмертного Мюнхгаузена - комедию, созданную ценой личной драмы. Этот - другой - Мюнхгаузен еще при жизни своего создателя отправился в бесконечное путешествие через границы и века: то верхом на половине лошади, то в брюхе чудовищной рыбы, то оседлав пушечное ядро. Вернулся он и в Россию - туда, откуда начал свое путешествие реальный барон Мюнхгаузен и без которой не было бы его удивительных рассказов. Но это уже совсем другая история.

Похоронили барона в семейном склепе Мюнхаузенов в деревне Кемнаде, рядом с Боденвердером. В церковной книге он назван "отставным российским ротмистром". Спустя века в церкви вскрыли полы и склеп, хотели перенести покоящиеся там останки на кладбище. Очевидец (будущий писатель Карл Хензель), бывший тогда еще мальчиком, так описал свои впечатления: "Когда гроб открыли, у мужчин выпали инструменты из рук. В гробу лежал не скелет, а спящий человек с волосами, кожей и узнаваемым лицом: Иероним фон Мюнхаузен. Широкое круглое доброе лицо с выступающим носом и немного улыбающимся ртом. Ни рубцов, ни усов". По церкви пронесся порыв ветра. И тело вмиг распалось в пыль. "Вместо лица выступил череп, вместо тела — кости". Гроб закрыли и не стали переносить на другое место.

Ну а для нас он конечно же вот такой:

Умное лицо - это еще не признак ума господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь господа, улыбайтесь. (с)

Кого интересует реальная история художественных персонажей предлагаю ознакомиться вот с этой -

Л. ЛЕВИН (г. Орел).

Наука и жизнь // Иллюстрации

Наука и жизнь // Иллюстрации

Портреты некоторых представителей обширного рода Мюнхаузенов XVI-XVII веков.

Разветвленное семейство Мюнхаузенов имело немало видных деятелей, среди них - основатель Геттингенского университета Герлах Адольф фон Мюнхаузен.

Один из замков, принадлежащих и сегодня этой фамилии в Нижней Саксонии.

Баронесса Анна Мария фон Мюнхаузен показывает автору статьи собрание портретов предков.

Наука и жизнь // Иллюстрации

Так выглядел Боденвердер в 1654 году. В центре возвышается усадьба Мюнхаузенов. Рядом на фото - их герб.

Прижизненный портрет Карла Иеронима Фридриха фон Мюнхаузена (копия с оригинала, который утерян).

Герцогский дворец в Вольфенбюттеле, из которого наш герой выехал в 1737 году в Россию.

Наука и жизнь // Иллюстрации

Готфрид Август Бюргер (слева) и Рудольф Эрих Распе - зачинатели изданий с невероятными рассказами барона Мюнхаузена.

Дом Мюнхаузена в Боденвердере. В нем он родился и провел свою жизнь после возвращения из России.

Наука и жизнь // Иллюстрации

Иллюстрации к прижизненным изданиям "Приключений барона Мюнхаузена": герой вытаскивает себя за волосы из болота; он скачет на коне сквозь дом; Мюнхаузен, пересаживающийся с одного ядра на другое.

В городе, где родился Мюнхаузен, много скульптурных фигур, ему посвященных.

Вот он садится на ядро. Мюнхаузен поит "ополовиненную лошадь".

После того как высокие снежные сугробы растаяли, конь Мюнхаузена оказался привязанным к кресту церкви.

Мюнхаузенов очень много! С XII века на родословном древе собралось почти 1300 персон, около 50 сегодня здравствуют. По Нижней Саксонии разбросано десятка полтора замков, некогда принадлежавших или принадлежащих сегодня членам этого почтенного рода. А род и вправду почтенный. В XVIII и XIX веках он дал восемь персон в ранге министров разных германских земель. Тут и такие яркие личности, как известный в XVI веке ланд-скнехт Хилмар фон Мюнхаузен, добывший себе мечом немалые деньги на покупку или перестройку полдюжины замков. Тут и основатель Геттингенского университета Герлах Адольф фон Мюнхаузен, и ботаник и агроном Отто фон Мюнхаузен. Есть с полдюжины писателей, а среди них - "первый поэт Третьего рейха" Беррис фон Мюнхаузен, чьи стихи скандировали подростки гитлерюгенда, маршируя по улицам.

А весь мир знает только одного - Карла Иеронима Фридриха фон Мюнхаузена, по генеалоги ческой таблице номер 701. И, наверное, оставаться ему номером 701, если бы еще при его жизни два литератора - Р. Э. Распе и Г. А. Бюргер - не пустили по свету то ли слышанные от Мюнхаузена, то ли придуманные ими самими забавные истории, которые вот уже два века вызывают улыбку у самых разных людей во всех уголках земли. Если иметь в виду литературного героя, то он, собственно, и не немец, а скорее гражданин мира, о его национальности говорит только имя. Первая же строка в миллионах книг, на которых это имя стоит, гласит: "Я выехал из дома в Россию в середине зимы..." И миллионы читателей уже третий век воспринимают Россию по его рассказам как страну, где "волки на бегу пожирают лошадей, где снег покрывает землю до маковок церквей и где струя мочи застывает прямо в воздухе".

А что в действительности связывает Мюнхаузена с Россией? Насколько случайны в созданных им новеллах "русские декорации"? Основные факты его биографии известны, интерес к ней вызван той литературной славой, которую сам барон, правда, считал несмываемым позором. Увы, до сих пор не один автор и в России и в Германии, рассказывая о реально существовавшем, как его называют, "историческом Мюнхаузене", вольно или невольно смешивает его биографию с приключениями веселого авантюриста.

Это тем обиднее, что из XVIII века до нас дошло немало документов, на страницах которых русскими и немецкими буквами написано это имя; они лежат на полках архивов двух стран - России и Германии: в Москве, Петербурге, Геттингене, Вольфенбюттеле, Ганновере, Боденверде ре. Связав их с некоторыми опубликованными и неопубликованными исследованиями, можно составить биографию барона. В рамках журнальной статьи не удастся перелистать все страницы его жизнеописания. А среди них есть ничуть не уступающие по накалу страстей тем, что от его имени выпустили когда-то в свет Распе и Бюргер. Поэтому остановимся подробнее лишь на некоторых из них.

Мюнхаузен родился в 1720 году в маленьком городке Боденвердере, лежавшем тогда на островке прямо посреди реки Везер. В гербе Мюнхаузенов, известном с XIII века, изображен монах в одеянии цистерианского ордена с посохом и мешочком в руке, в мешочке - книга. За восемь веков неоднократно менялось написание имени - Мюнхаузен. Известны около 80 вариантов. Среди них - Monekhusen, Munchhausen, Monichusen, Monigkusen, Minnighusen и многие другие.

Наш герой рано потерял отца и воспитывался при дворе принца Брауншвейг-Бевернского в замке Беверн, неподалеку от дома. В 1735 году принц стал правящим герцогом Брауншвейг-Вольфенбюттельским, а Мюнхаузен был официально произведен в пажи. Впереди открывалась традиционная для небогатого дворянина карьера - военная служба в армии Брауншвейга или соседних невеликих государств. Но судьба приоткрыла перед юношей другую дорогу.

Принцу Брауншвейг-Вольфенбюттельскому Антону Ульриху, уже пятый год живущему в России на правах жениха Анны Леопольдовны, племянницы русской императрицы Анны Иоанновны, срочно понадобились два пажа взамен погибших при штурме турецкой крепости Очаков. После долгих поисков (мало кто хотел ехать в таинственную Россию) нашлись-таки двое отчаянных и один из них - Мюнхаузен. В Петербург он прибыл в начале февраля 1738 года. Весьма вероятно (но пока не подтверждено документально), что он сразу же принял участие в походе на турок в свите Антона Ульриха. Должен был участвовать, для этого его и выписали.

В декабре 1739 года Мюнхаузен из свиты Антона Ульриха переходит в армию корнетом в кирасирский Брауншвейгский полк, стоявший под Ригой. Протекцию при этом ему оказала супруга герцога Бирона. Так что уровень связей молодого человека при дворе был высоким.

Менее чем через год на русском престоле происходит смена монарха. Скоропостижно умирает императрица Анна Иоанновна, передав перед смертью правление Бирону, а корону - двухмесячному Ивану Антоновичу, сыну Анны Леопольдовны и Антона Ульриха, патрона Мюнхаузена. Еще через три недели Бирон уже сидит в каземате Шлиссельбургской крепости, правительницей становится Анна Леопольдовна, а Антон Ульрих получает чин генералиссимуса. Но и Мюнхаузена генералиссимус не забыл: его производят из корнетов в поручики, причем, как с гордостью сообщает матери, он обошел 12 других корнетов, ожидавших повышения в чине.

Мюнхаузену было чем похвастать. Он назначен командиром первой роты полка, находившейся непосредственно при главнокомандующем в Риге для несения почетного караула и других парадных акций (например, в 1744 году Мюнхаузен командовал караулом, когда через Ригу проезжала Ангальт-Цербстская принцесса, будущая Екатерина II). В военно-историческом архиве лежат сотни документов, рисующих беспокойную жизнь ротного командира Мюнхаузена (рота насчитывала 90 человек). Тут и починка амуниции, и приемка новых лошадей, и отчеты о продаже шкур, содранных с павших, позволение солдатам жениться, поимка дезертиров, ремонт оружия, закупки провианта и фуража, выпас лошадей, переписка с начальниками из-за задержек жалованья и многое другое.

Все документы написаны писарем по-русски и лишь подписаны "Lieutenant von Munchhausen". Насколько хорошо наш герой знал русский язык, судить трудно. В общении с офицерами он затруднений не испытывал: две трети их были иностранцы, преимущественно немцы. В документе, представлявшем позже Мюнхаузена к чину ротмистра, отмечается, что он умеет читать и писать по-немецки, а по-русски только говорит.

В русско-шведской войне, начавшейся в 1741 году, Мюнхаузен участия не принимал, это подтверждено документально. Вообще, единственным основанием для утверждения некоторых биографов о боевом прошлом барона является его письмо к матери в 1741 году с просьбой прислать белье, ибо "старое пропало в кампании". Скорее всего, за исключением похода 1738 года, где он предположительно мог участвовать в свите Антона Ульриха, Мюнхаузен все же в боях не бывал.

В ночь с 24 на 25 ноября 1741 года дочь Петра I, принцесса Елизавета Петровна, лично возглавив гренадерскую роту, захватила трон. Все так называемое "Брауншвейгское семейство" (малолетний император, его родители и двухмесячная сестра) было арестовано и долгие десятилетия провело в тюрьмах. Его судьбу разделили придворные и слуги. Но Мюнхаузен счастливо избегает такой участи, ибо как по наитию за два года до переворота перешел из герцогской свиты в армию. Повезло Мюнхаузену и в другом. Вначале новая императрица объявила, что с военных и гражданских лиц снимаются все чины, полученные ими в предыдущее правление, но затем одумалась, поняв, как много людей она этим обидит, и Мюнхаузен сохранил свой чин поручика.

На 24-м году жизни Мюнхаузен женится на дочери судьи, Якобине фон Дунтен (дом Дунтенов под Ригой сгорел лишь недавно). Кстати, отцовская линия Якобины "проросла" в Россию из тех же мест, где родился Мюнхаузен, из нынешней Нижней Саксонии. Надо было устраивать семейное гнездо. Но дальше карьера не складывалась. Войны больше не было, обойти длинную череду поручиков столь же легко, как дюжину корнетов, не получалось. Наконец в 1750 году, дождавшись очередного чина ротмистра, Мюнхаузен испросил отпуск сроком на год "для исправления крайних и необходимых нужд" и уехал вместе с женой на родину улаживать имущественные дела: к этому времени давно уже нет в живых матери, на войне погибли два его брата.

Мюнхаузен дважды присылал в Россию из Боденвердера прошения о продлении отпуска и дважды получал отсрочку. Но, видимо, "крайние и необходимые нужды" затянулись, в Россию барон так и не вернулся и 6 августа 1754 года был исключен из состава полка. Из документов Военной коллегии следует, что Мюнхаузен просил дать ему отставку, но получил ответ, что для этого, согласно российским законам, он должен лично явиться в Россию и подать прошение. Сведения о его приезде пока не обнаружены.

Настоящие, а не выдуманные приключения барона начались не в России, а в Германии. Почти сразу он вступил в конфликт со своим родным городком. В архиве Боденвердера лежит немало документов, рассказывающих об этом. Началось все с того, что барон захотел выстроить мостик шириной в пять локтей, по которому мог бы перебираться через узкий рукав Везера от своего дома к своему же участку земли на другом берегу, а не делать большой крюк через городской мост. Бургомистр запретил барону строить мостик, сославшись на то, что тогда придется охранять еще один вход в город.

Видимо, здесь сказалось долгое пребывание Мюнхаузена в России: он и представить себе не мог, что кто-то помешает отставному офицеру в какой-то дыре перекинуть несколько бревен через узкую канаву. Не тут-то было! Только успели забить сваи и положить балки, как горожане собрались на площади и предводительствуемые каким-то портным, под колокольный звон с ломами и веревками отправились к усадьбе барона. В одно мгновение выдернули сваи, скинули в воду балки. Поскольку же народу собралось много, а дела на всех не хватило, то заодно разломали и новый забор вокруг двора Мюнхаузена. Потом за неуплату каких-то налогов у него арестовывают свиней. Потом требуют штрафы за потраву городского луга...

Вскоре после возвращения Мюнхаузена на родину разразилась Семилетняя война, французы вторглись в ганноверские земли, реквизируя у населения все, что только можно. Тут Мюнхаузену повезло: главнокомандующий французским корпусом дал ему охранное свидетельство, защищающее его имение от поборов и повинностей. Вероятно, сыграла роль служба Мюнхаузена в русской армии, в этой войне - союзницы французов.

Брак Мюнхаузена оказался бездетным, с соседями отношения, видимо, не сложились. "В... душевном смятении... охота и война - вот выход, всегда готовый для дворянина", - так писал Гёте, младший современник Мюнхаузена. Однако защищать отечество 36-летний отставной кирасирский ротмистр, профессиональный военный, не пошел, а выбрал охоту. Неизвестно, сколь удачным стрелком он был, но вскоре у него открылся яркий талант рассказчика в жанре, называемом в Германии "Jagerlatein" - "Охотничьи анекдоты".

Послушать его собирались не только друзья, но и люди посторонние, когда барон выезжал в соседние города Гамельн, Ганновер, Геттинген... Рассказывал ли он свои истории в Боденвердере, неизвестно, но, вероятно, нет: отношения Мюнхаузена с горожанами оставались натянутыми. Зато геттингенцы с нетерпением ждали его приезда, собираясь обычно в ресторанчике гостиницы "Король Пруссии", чтобы от души повеселиться, слушая забавные новеллы барона.

Современник так описал свои впечатления: "Обычно он начинал рассказывать после ужина, закурив свою огромную пенковую трубку с коротким мундштуком и поставив перед собой дымящийся стакан пунша... Он жестикулировал все выразительнее, крутил руками на голове свой маленький щегольской паричок, лицо его все более оживлялось и краснело, и он, обычно очень правдивый человек, в эти минуты замечательно разыгрывал свои фантазии". (Кстати, паричок действительно был щегольской, сохранился один из счетов за новый парик на 4 талера - по тем временам совсем немалые деньги.) Слава рассказчика росла, но дальше устного творчества литературные претензии барона никогда не простирались. Так и катилась бы его жизнь к спокойному концу, однако в старости Мюнхаузена подстерегли приключения погорячее, чем полет на ядре.

Сначала его рассказы стали распространяться по Нижней Саксонии в устной передаче; затем начали появляться сборники веселых нелепых историй, которые якобы рассказывал некий "М-г-з-н", а в конце 1785 года имя барона было напечатано полностью на титульном листе книжечки, изданной в Лондоне. Уже в следующем году она переиздавалась четыре раза! Первые сборники выпустил в Англии Рудольф Эрих Распе, бежавший туда из Касселя (что неподалеку от Боденверде ра), терпевший в изгнании нужду и надеявшийся на гонорар. Затем они были переработаны и изданы другим известным литератором, Готфридом Августом Бюргером. Правда, первые издания выходили в свет анонимно, и лишь с середины XIX века оба эти имени - порознь или вместе - стоят на титульных листах всех книг о похождениях Мюнхаузена. Книги эти мгновенно распространились по Европе. (Первое русское издание вышло около 1791 года, но в нем всякие упоминания о России переводчик старательно убрал.)

Барон воспринял свою фантастическую, но непрошеную литературную известность как оскорбительную насмешку, счел свое доброе имя опозоренным, собирался даже судиться, однако изменить уже ничего не мог. Кстати, до сих пор к его имени немцы прибавляют официальный эпитет "Lugenbaron" - баpoн-врун.

Но и этой беды оказалось мало. Последние годы жизни барона - сплошной скандал. В 1790 году он похоронил супругу, а еще через три года, на семьдесят третьем году жизни, женился на дочери майора из соседнего городка, некоей Бернардине фон Брун (для родных и друзей - просто Берни), которой по одним сведениям исполнилось 17, по другим - "уже 20 лет". Огорчения начались со дня свадьбы, на которую Бернардина вопреки желанию барона пригласила много гостей и музыкантов из Ганновера и веселилась с ними всю ночь, хотя новобрачный удалился в спальню еще в 10 часов вечера! Затем оказалось, что Бернардина, выйдя замуж, не помышляет прерывать давнюю связь со старым другом, писарем из родного городка, а через полгода замужества выяснилось: она беременна...

Племянники бездетного барона, от которых так явно ускользало наследство, возбудили судебный процесс, барон отказался признать будущего ребенка своим, судебная машина завертелась, требуя все больших расходов. Документов осталось от этого дела множество, адвокат барона составил заявление в суд на 86 страницах, приложив к нему свидетельские показания (201 пункт). Семнадцать свидетелей разного возраста, пола и социального положения утверждали, что Бернардина бесстыдно изменяла своему мужу, и описывали мельчайшие детали ее прогулок, поездок, встреч с писарем, вспоминали ее слова и жесты, перечисляли ее покупки, сообщали, какая молва шла о ней в Боденвердере и окрестностях... Но свидетелей самой интимной связи так и не нашлось, все показания содержали слова "весьма вероятно" и "без сомнения", все доказательства были косвенными, и никто не видел писаря в объятиях баронессы. Дело оказалось непростым.

Мюнхаузен в подробных объяснениях приводил самые возвышенные и благородные мотивы, побудившие его вступить в брак с девушкой из бедной семьи. Он, де, рассчитывал на радость духовного общения, но был жестоко обманут. Бернардина, со своей стороны, утверждала, что будущий ребенок может быть только от барона и ни от кого другого, а муж, как оказалось, имеет дурной характер, патологически ревнив, скуп, отказывает супруге в невинных дамских удовольствиях и вообще выжил из ума. Судопроизводство зашло в тупик и буксовало, но требовало все больше денег; барону пришлось оплатить услуги доктора и повивальной бабки, адвокат потребовал, чтобы при родах присутствовали понятые и ярко горел свет (дабы избежать какого-нибудь мошенничества с младенцем). Ребенок (девочка) родился. Мюнхаузен вынужден был платить своей законной дочери алименты - сумма была немалой, и ему пришлось занять деньги у одного из друзей. От огорчений барон слег в постель, племянники были вне себя: дядюшка мог умереть, и наследство ушло бы от них безвозвратно. Но, о радость! - так в переписке - ребенок через год умер! Барон скончался спустя еще год, в 1796 году. Он был очень слаб, за ним ухаживала жена его егеря. За несколько дней до смерти барона она заметила, что на ногах у него не хватает пальцев. "Их отгрыз на охоте полярный медведь", - нашел силы пошутить этот "король лжецов".

Похоронили барона в семейном склепе Мюнхаузенов в деревне Кемнаде, рядом с Боденвердером. В церковной книге он назван "отставным российским ротмистром".

Спустя века в церкви вскрыли полы и склеп, хотели перенести покоящиеся там останки на кладбище. Очевидец (будущий писатель Карл Хензель), бывший тогда еще мальчиком, так описал свои впечатления: "Когда гроб открыли, у мужчин выпали инструменты из рук. В гробу лежал не скелет, а спящий человек с волосами, кожей и узнаваемым лицом: Иероним фон Мюнхаузен. Широкое круглое доброе лицо с выступающим носом и немного улыбающимся ртом. Ни рубцов, ни усов". По церкви пронесся порыв ветра. И тело вмиг распалось в пыль. "Вместо лица выступил череп, вместо тела - кости". Гроб закрыли и не стали переносить на другое место.