Противотанковая собака — специально дрессированная собака с укреплённым на ней зарядом взрывчатого вещества. Собака забиралась под танк, срабатывал датчик цели (деревянный штырь длиной около 20 см) и заряд взрывался непосредственно под днищем танка. Собаки применялись Красной армией во время Великой Отечественной войны против танков вермахта.

В 1930 г. слушатель курсов военного собаководства Шошин предложил использовать собак против танков, а командир взвода 7-го полка связи Нитц дал предложению техническое обоснование. В 1931—1932 гг. в Ульяновской окружной школе служебного собаководства были проведены первые испытания. Позже испытания были продолжены в Саратовской бронетанковой школе и лагерях 57-й армии в Забайкалье, в 1935 г. — на Научно-исследовательском автобронетанковом полигоне в Кубинке.

Собаки в тренировочном лагере, 1931

Собаки-истребители танков (официальное советское название) были приняты на вооружение в 1935 году.
Собаку не кормили несколько дней и приучали её, что еду можно найти под танком. Далее собаке прикрепляли макет взрывного устройства и дрессировали залезать под танки уже с ним. Наконец, учили не пугаться движущихся и стреляющих танков.

В боевых условиях собаку держали впроголодь, в нужный момент укрепляли на ней настоящее взрывное устройство (около 12 кг тротила), непосредственно перед применением снимали предохранитель и выпускали собаку навстречу вражескому танку. Мина взрывалась под относительно тонким днищем танка. Собака погибала. Некоторые авторы утверждают, что применение собак было малоэффективным. Hundeminen, как их называли немцы, дрессировались с применением советских танков, на поле боя иногда ошибались, пугались незнакомых немецких танков, бежали обратно и, в результате, подрывали советские машины.

Снова тренировка

Вожатый с короткого расстояния выбрасывал собаку из окопа, выпуская прямо на танк или под небольшим углом к направлению его движения. На собак надевали специальные универсальные вьюки, в которые вкладывались одна-две противотанковые мины ТМ-41 со взрывателями нажимного действия, снабженными удлиненным металлическим штырем-«антенной». Собака, приученная находить пищу под шум мотора работающего танкового двигателя, стремительно достигнув танка, попадала в мертвую зону и здесь безбоязненно бросалась под движущийся бронеобъект. В боевом состоянии штыри-«антенны» были подняты в вертикальном положении и когда собака заползала под танк, прут цеплялся за бронекорпус, отклонялся и, в свою очередь, надавливал на взрыватель, приводя его в действие. Мгновенно происходил подрыв мины.

Выводя из строя танк, естественно, погибала и собака. Попасть в бегущую собаку, учитывая узкий радиус стрельбы из танка, было очень трудно, тем более что передвигалась она гораздо быстрее, чем человек.

По данным советских источников, собаками было подбито до 300 танков противника.
в немецком источнике есть упоминание о уничтожении одного немецкого танка в октябре 1941 года на окраине города Карачев
летом 1943 года в битве на Курской дуге 12 немецких танков были уничтожены при помощи собак.

На марше

В июле 1941 года в боях под Черниговом в армии генерал-лейтенанта Лелюшенко собаки-подрывники подорвали 6 немецких танков, а в Приднепровье — почти 20 машин. Спустя полгода в донесении командующего 30-й армией генерал-лейтенанта Лелюшенко от 14 марта 1942 года говорилось: «В период разгрома немцев под Москвой пущенные в атаку танки противника были обращены в бегство собаками истребительного батальона. Противник боится противотанковых собак и специально за ними охотится».
Особенно отличились четвероногие подрывники при обороне Сталинграда. Так, в 62-й армии спецотряд под командованием майора Кунина уничтожил 42 танка и 2 бронемашины, а спецотряд старшего лейтенанта Шанцева — 21 танк.

На Ленинградском фронте в батальоне специального назначения, которым командовал майор П. А. Заводчиков, приучили собак со взрывчаткой в специальном вьюке пробираться по проходам в колючей проволоке, которые немцы оставляли для перебежчиков с нашей стороны. Попав в расположение противника, собаки забегали в бункера, бросались на двери ДЗОТов, блиндажей и других убежищ, где они чуяли людей. При этом взрыватели, вставленные в вьюки с толом, которые собаки несли на спине, задев за стенку или дверь, срабатывали и взрывали мину. Необходимые для таких мин специальные взрыватели были сконструированы в Ленинградском физико-техническом институте Академии наук СССР под руководством доктора физико-математических наук Н. М. Рейнова.

Собаки представляли проблему для немцев, поскольку танковый пулемёт располагался достаточно высоко и с трудом попадал в быстро перемещающуюся у поверхности земли собаку. Немецкое командование обязало каждого солдата пристреливать любую собаку, появляющуюся в поле зрения.

Противотанковая собака
(подвижные мины)

При всех своих достоинствах любая обычная противотанковая мина, будь то простая противогусеничная нажимная, противоднищевая наклонного действия или даже противобортовая с сейсмо-инфракрасным датчиком цели, имеет весьма существенный недостаток - малую вероятность встречи с танком из-а своей пассивности.

Так, противогусеничная мина, имея диаметр 30-35 см (а диаметр датчика цели и того меньше) должна оказаться под гусеницей танка, которая имеет ширину меньше 50см. Даже если учесть, что танк имеет две гусеницы, то все равно получается, что для встречи с танком мина должна оказаться в полосе шириной меньше одного метра.

Единственным способом добиться встречи танка с миной является установка такого количества мин перепендикулярно вероятному направлению движения танка, чтобы эта встреча стала неизбежной. Т.е. между соседними минами должен быть интервал менее 1 метра. Но взрыв одной мины на таком удалении от соседней приведет к взрыву соседки, и так всех подряд. Поэтому мины устанавливают реже (4-6 метров), но в несколько рядов.

При этом расход мин на километр стандартного советского (российского) трехрядного минного поля составляет 750 мин, а вероятность попадания танка на мину всего лишь 0.65. Проще говоря, из десяти танков, попавших на минное поле, 3-4 танка пройдут сквозь него невредимыми. Чтобы добиться 100-процентного поражения танков на километр минного поля требуется 1500-2000 мин.

Если учесть, что в каждой мине содержится 5-10 кг. взрывчатки, то получается, что в землю на каждый километр минного поля закапывается от 4 до 20 тонн взрывчатки. И это делается ради выведения из строя на непродолжительное время (2-6 часов) всего лишь десяти танков, поскольку стандартным считается интервал между соседними наступающими танками 100 метров, а значит на фронте в 1 километр наступает 10 танков. Причем ведь реально из строя выйдут не более чем 2-4 танка (только временно выйдут из строя. но не уничтожатся!). Как только первые танки подорвутся, остальные прекратят свое движение и будут ждать своих саперов, которые проделают для них проходы. Ну или откажутся от атаки в этом месте.

Хотя, собственно именно в этом и состоит основная задача мин - остановить танки или замедлить их движение, но такой непропроционально большой расход взрывчатки никого и никогда не устраивал.

Тем более, что в отличие от других средств противотанковой борьбы минные поля создают ряд проблем и для своих войск. Прежде всего, это невозможность контратаковать или просто совершить маневр через заминированную местность. Вдобавок эта проблема сохраняется и тогда, когда надобность в минном поле миновала. Приходится отвлекать большое количество специалистов саперов для очистки местности от собственных же мин.

Конечно, в последней четверти XX века проблему последействия мин в общем то научились решать за счет создания самоликвидирующихся мин, но в годы Второй Мировой войны и первые годы после нее оставшиеся минные поля создавали массу неудобств.

Проблема же огромного непропорционального расхода мин на каждый выведенный из строя танк, сравнимая с огромным расходом зенитных снарядов на каждый сбитый самолет (а скорее всего и превосходящая) сохранялась как в те времена, так и сегодня.

Эту проблему пытались решать несколькими способами. Первый, это увеличение размера каждой мины в одном из трех измерений. Т.е. удлиненные мины. Так родились советские мины ТМ-39, ТМД-40, немецкие R.Mi.43 и R.Mi.44. Имея длину 60-80см., они позволяли сократить расход мин в 2-3 раза. Однако, это привело к снижению поражающих способностей мин, поскольку в результате распределения взрывчатки на большую длину, большаяя часть ее взрывалась не под гусеницей танка, т.е. впустую. Таким образом снизился расход мин, а расход взрывчатки нет.

Вторым способом стало создание противоднищевых мин, т.е. мин взрывающихся не только под гусеницей, но и под днищем танка. Такие мины тоже можно ставить реже и расход мин на километр снизился более, чем в 2-3 раза. Плюс возросла поражающая способность таких мин, особенно, когда их стали делать кумулятивными. Такие мины уже не выводили танк из строя, а уничтожали его.

Но эти мины демаскировались на местности выступающими вверх почти метровой высоты штырями-датчиками цели. Саперам противника стало легко обнаруживать и обезвреживать такие мины. Плюс оказалось очень легко приспособить на танки легкие выступающие вперед металлические рамки (тралы), которые заставляли такие мины взрываться преждевременно. Оказалось также, что мины со штыревыми взрывателями имеют явно недостаточную боевую стойкость. Они взрывались от воздействия на штырь шальных пуль, осколков разрывающихся снарядов, комьями летящей при этом земли, наносимых на штыри ветром различных предметов, от воздействия птиц и животных.

Да и снижение расхода мин оказалось недостаточным, а с учетом необходимости постоянного восстановления вышедших из строя противоднищевых мин реального снижения расхода мин не произошло.

В попытках приблизиться к идеалу почти достигнутому артиллеристами "один снаряд- один танк", теоретики и практики минного оружия пришли к идее подвижной мины.

Суть этой идеи состоит в том, что мина не должна дожидаться танка. Она сама должна искать его и уничтожать.

Первыми попытками сделать мину подвижной стоит считать способ изредка применявшийся как немецкими, так и советскими солдатами. Суть его состоит в том, что на некотором удалении от траншеи, где находятся обороняющиеся, отрывается одиночный окоп, в который садится сапер. От его окопа паралельно траншее протянута веревка длиной 50-70 метров, к которой привязана противотанковая мина или 3-5 мин цепочкой через каждые полметра. При приближении танка противника сапер тянет на себя веревку, стараясь угадать так, чтобы одна из мин оказалась точно против гусеницы. При удачном стечении обстоятельств это давало результат. Однако, нетрудно представить себе все минусы и сложности этого способа повышения эфективности мин. Постоянно находиться в одиночном окопе далеко впереди от своей траншеи (100-200 м.) сапер не может (да и слишком ного их надо).Пробираться в окоп, когда атака уже началась, далеко не всегда возможно. Да и такой одиночный сапер легко становится добычей пехотинцев противника.
Такие подвижные мины находили себе применение обычно в засадах, когда мина (цепочка мин) находится за дорогой и выдвигается только тогда, когда на дороге появляется достойная внимания цель. Для прикрытия минами линий обороны такой способ едва ли применим.

Японцы применяли экзотический способ доставки мин к танку - солдат-смертник бежал к танку, имея при себе заряд взрывчатки, забрасывал его на крышу танка или вешал его на борт и выдергивал чеку из взрывателя. Через 8-10 секунд взрыватель срабатывал, мина взрывалась и уничтожала танк.

Этот же примерно способ рекомендовался немецким солдатам в учебном фильме "Panzer-nah Bekamfung. Maenner gegen Panzer". Для этой цели солдаты снабжались специальными боеприпасами. Немецкая Памятка по ближней противотанковой борьбе издания 1944 года (Des Merkblatt 77/3 "DER PANZERKNACKER") рекомендовала использовать в качестве ближних противотанковых средств канистру с бензином и привязанной к ней ручной гранатой, прилипающий кумулятивный заряд (Hafthohlladung),ослепляющую банку (Blendkorper), противотанковую мину типа T.Mi.42 с ввернутой в боковое гнездо короткой зажигательной трубкой.
Эта же памятка утверждала, что этими средствами отважные немецкие гренадеры к 1944 году уничтожили 10 тыс. советских танков (200 танковых бригад), однако в действительности дело обстояло совсем иначе и вступать в единоборство с танком методом доставки мины к танку вручную рисковали единицы.

Напрашивалось иное решение - мина должна находиться в своей траншее и выдвигаться вперед лишь тогда и туда, когда и где появился танк противника. Отсюда и требование к мине - она должна быть самодвижущейся и управляемой, причем, она должна быть способной передвигаться по пересеченной местности.

Немцы в апреле 1942 года обзаводятся такой подвижной миной на гусеничном ходу - leichte Ladungstraeger B-III "Goliath". Она имела габариты 1.5х0.85х0.56м., вес 370 кг. Заряд взрывчатки составлял 60 кг. тротила или пентрита. Она имела два электромотора по 2.5 квт мощностью каждый. Питание моторы получали от 12-вольтовых аккумуляторов. Управление и инициирование взрыва осуществлялось посредством кабеля связи длиной 1.5 км. Катушка с кабелем помещалась в мине и провод разматывался по мере движения мины. Скорость могла достигать 10 км. в час. До января 1944 года фирмы Боргвард и Цюндап выпустили в общей сложности 2650 мин Голиаф.

Такое явно недостаточное количество самоходных мин не могло решить вопрос успешной борьбы с советскими тяжелыми танками, а развернуть массовое производство большего количества столь сложных механизмов, которые к тому же использовали в большом количестве остро дефицитные материалы (медь, свинец) и остродефицитные электромоторы, немецкая промышленность не могла.

К тому же быстро выяснилось, что Голиафы весьма уязвимы на поле боя. Они легко выводились из строя ружейно-пулеметным огнем, поскольку были довольно заметны. Разрывы артснарядов и минометных мин перебивали кабель управления. Попытки заменить электромоторы на бензиновые мотоциклетные двигатели и оснастить мину броней толщиной до 10мм. (leichte Ladungstraeger B-V "Goliath") привели лишь к увеличению общего веса до 430 кг., снижению надежности. Хотя их изготовили 4604 экземпляра, однако в войсках попытки использовать Голиафы всех модификаций против советских танков оказались безуспешны. Достоверных сведений о том, что Голиафом удалось уничтожить хоть один танк не имеется.

Против неподвижных объектов типа фортификационных сооружений (ДОТы, ДЗОТы, бронеколпаки) Голиафы действовали достаточно успешно, но основное применение они нашли как средство доставки на минные поля противника удлиненных зарядов разминирования "Бангалорская торпеда". Дело в том, что оператору крайне сложно, если вообще возможно с расстояния 200-1200 метров определить взаимное положения мины и танка и точно навести ее на цель. Ничего здесь не решали и попытки замены уязвимого проводного управления радиоуправлением. Оператор не в состоянии удовлетворительно отслеживать одновременно перемещение танка, плохо заметной мины и определять расстояние от мины до цели и курсовой угол.

В общем-то именно это последнее обстоятельство привело к тому, что и сегодня, когда технически возможно создание подвижных управляемых мин, их нет на вооружении ни одной страны мира.

В СССР во время войны создать что либо подобное даже не пытались. Для этого не было ни достаточно развитой электротехнической промышленности, ни материалов. Достаточно вспомнить, что даже автомобили у нас снабжались в целях экономии одной, а не двумя фарами, на них не ставили ни подфарники, ни стоп-сигналы, ни подсветку щитка приборов. Да и бензиновых моторов не хватало даже для мотоциклов.

Решение вопроса подвижных противотанковых мин попытались решить с помощью собак. В Красной Армии уже в ходе советско-финской войны собак довольно активно и успешно использовали для решения целого ряда задач. Прежде всего, в качестве средства охраны объектов, тягловой силы для доставки на передний край боеприпасов, питания; вывоза из под огня противника раненых, для поиска в снегу раненных, поиска мин, мест укрытий финских диверсантов и разведчиков. Были также попытки (редко успешные) использовать собак для доставки донесений и передачи распоряжений.

От автора. Владельцам собак нередко изменяет чувство меры. Своих любимцев они наделяют столь развитым интеллектом, что собаководы не воспринимают юмора анекдота:
"Есть собаки умнее людей.
-Не может быть!
-Может! У меня самого была такая собака".

Тесно общаясь со своей собакой, которая усвоила регулярно и очень часто повторяющиеся ситуации в доме, и научилась соответствующим образом реагировать (причем этой реакции ее фактически обучил сам хозяин) на них, они полагают, что собака реагирует на них вполне сознательно, используя свой разум. Например, на возглас хозяина "А не пора ли нам гулять!" собака приносит свой ошейник, хозяину туфли и вертится у двери. Ему и неводмек, что у собаки это просто условный рефлекс на определенную интонацию голоса и соответствующее время, выработанный несколькими месяцами повторения одного и того же события.

Такие мнения об интеллекте собак среди всех остальных людей кроме рассказов энтузиастов собаководства подогревают и
многочисленные фильмы. Достаточно назвать "Белый Бим черное ухо", "Четыре танкиста и собака", "Комиссар Рекс".
Вот если бы люди, далекие от биологии и кинологии воспринимали все эти похождения "интеллектуальных собак" так, как оно есть на самом деле, т.е. как художественные преувеличения, как сказки для взрослых, то безумная идея собак-минеров так и осталась бы в области фантазий. К сожалению, эта мистификация удалась, и были затрачены немалые средства, время, загублены десятки собачьих и человеческих жизней, прежде чем военное руководство страны пришло к однозначному и неизбежному выводу - собаки в качестве носителей противотанковых мин абсолютно непригодны.

Итак, было предложено использовать собак для доставки противотанковых мин к атакующим вражеским танкам.Энтузиасты заявляли, что возможно также посылать собак для уничтожения вражеских танков еще до начала атаки, т.е. на исходные позиции танковых подразделений.

Сама мина проедставляла собой брезентовый вьюк, надеваемый на собаку. В этом вьюке в боковых сумках размещались два тротиловых заряда массой по 6 килограмм каждый. На спине на деревянном седле размещались взрывное и расцепное устройства. Взрывное устройство в зависимости от задачи могло варьироваться. Либо это было взрывное устройство с наклонным датчиком цели, либо взрыватель замедленного действия.

Предполагалось, что прибыв к нужному месту (которое собака определяет сама или с помощью сигналов свистком хозяина),
собака оценит наиболее выгодные с точки зрения уничтожения объекта место и время, потянет зубами рычаг, находящийся слева от морды. Въюк разъемный. Он оснащен замком аналогичным замку парашютнго ранца (на одном клапане вьюка конуса с отверстиями, на другом люверсы. Люверсы удерживаются на конусах с помощью шпилек, соединенных тросиком, который протянут к рычагу). Когда собака потянет рычаг, замок раскроется и вьюк упадет на землю перед танком. Собака возвращается к хозяину, а танк, наехав на дачик цели, подрывается. Полагали, что такую собаку можно будет использовать многократно и не только для уничтожения танков, но и для уничтожения неподвижных объектов, совершения диверсионных актов на вражеских складах боеприпасов, горючего.

Отдельные собаки, натасканные в полигонных условиях на знакомой местности на одни и те же объекты, усваивали после длительной дрессировки то, что от них требовалось. Однако, даже самая выдающаяся собака по кличке Инга как только задача несколько усложнялась (посылали на иной объект в пределах того же хорошо ей знакомого учебного поля, меняли сам объект, или он начинал двигаться) терялась, действовала невпопад, а чаще всего просто возвращалась к хозяину вместе с опасным грузом.

Обучение первой группы собак затянулось более чем на полгода, но положительных результатов достигнуто не было.

Тогда был предложен иной, упрощенный вариант использования собак. Собака теперь должна использоваться одноразово, т.е. погибала в момент взрыва мины. Вьюк делался неразъемным. На спине размещалось взрывное устройство с наклонным датчиком цели (деревянным штырем). При отклонениия штыря назад, срабатывал взрыватель и мина взрывалась (Подробно устройство мины описано в статье "Противотанковая подвижная мина" на сайте "Сапер").

Обучение сводилось к использованию простейшего рефлекса собаки - поиска пищи. В учебном центре миски с питанием
размещали под стоящими макетами танков. Голодных собак выпускали из клеток и, привлеченные запахом горячей еды, собаки бросались к танкам и залезали под них. Достаточно быстро собаки усваивали, что еду можно найти только под танком. Через некоторое время их учили выполнять эти действия, не обращая внимания на работающие двигатели танков, имитацию стрельбы и взрывов взрывпакетов.

Т.е. по замыслу создателей мины собака выпускалась из траншеи навстречу приближающимся танкам противника. Голодная собака, зная, что под танком находится пища, бежала ему навстречу и ныряла под него. Штырь упирался в броню машины, отклонялся назад и мина взрывалась. 12.4 кг. тротила вполне достаточно, чтобы проломить днище тяжелого танка. Это приводит к его уничтожению.

Однако, когда перешли к обучению собак лезть под движущийся танк, оказалось, что собаки это делать отказываются. Препятствовал инстинкт самосохранения. Самые смелые собаки начинали просто преследовать танк в ожидании его остановки. Пушечные выстрелы танков отпугивали всех собак.

Отсутствие в тылу достаточного количества танков, которые можно использовать в качестве целей, нехватка топлива и отстутствие холостых артвыстрелов для полигонных танков не позволяли продолжить обучение первой группы собак до получения удовлетворительных результатов (если это вообще возможно). Тем более, что руководство Главного Военно-инженерного Управления РККА стало высказывать резонные и обоснованные сомнения в том, что использование собак в качестве носителей мин может дать результаты.

Первая группа собак-минеров (30 собак, 40 инструкторов, 4 повара, 6 водителей, 10 солдат минеров) была отправлена на фронт в конце лета 1941 года.

Уже на фронте попытались потренировать собак на реальной местности против настоящих танков. В результате из двадцати выпущенных собак ни одна задачу не выполнила. Собаки разбежались по полю и попрятались. Четырех из них отыскать так и не удалось. Двух задавили танки.

Сохранился отчетный доклад командира группы собак-минеров капитана Випорасского (Виноградского (?)) в ГВИУ, написанный от руки и датированный 16 октября 1941 года:

"...1. Большинство собак отказываются работать сразу и норовят спрыгнуть в траншею, подвергая опасности пехоту (шесть несчастных случаев). 2. Девять собак после непродолжительного бега в нужном направлении начинали метаться из стороны в сторону, пугались разрывов артснарядов и миномет.мин, пытались спрятаться в воронках, ямках, залезали под укрытия. Из них взорвались - три, не выявлено-две. Остальных, из-за того, что они стали возвращаться назад, пришлось уничтожить ружейно-пулеметным огнем. 3. Трех собак фашисты уничтожили ружейным огнем и забрали с собой. Попытки отбить и вернуть убитых собак не делались. 4. Предположительно четыре собаки взорвались вблизи от немецко-фашистских танков, но подтверждения о том, что ими выведены из строя танки не имею..."

В выводах этого доклада в качестве причин провала действий группы указывалось, что причинами являются недостаточная обученность собак и неверная методика обучения, и предлагались методы обучения с учетом полученного опыта. Однако и последующие попытки использования собак в качестве противотанкового средства осязаемых результатов не дали, и в принимающих решения инстанциях решили, что дальнейшая разработка этого способа минной войны нецелесообразна.

Тем более, что накопленный к этому времени опыт использования собак на фронте в качестве санитарных, собак подносчиков боеприпасов, тягловой силы, собак-курьеров, собак - искателей мин однозначно показывал, что собака нуждается в постоянном и тесном контакте с собаководом, что она может эффективно раболтать только под непосредственным руководством собаковода. При этом решающую роль играет привязанность животного к конкретному человеку, обладающему даром влияния на собаку. Это невозможно выполнить в плане использования собак как носителей мин.

Любопытно, что в этом же докладе командир упоминает о тяжелой морально-политической обстановке в подразделении и резко отрицательном отношении пехоты к "саперным душегубам".

Встречаются в политдонесениях политорганов и донесениях Особых Отделов НКВД сведения об отрицательном отношении солдат и командиров к идее собак-минеров. Так в донесении оперуполномоченного ОО при 120 сд указано "... красноармеец 345 сп Колющенко в разговоре сказал, что мол мало народу погубили, так теперь и за собак взялись. Взят в разработку."

Интересен в этом плане протокол допроса военнопленного гефрайтера танкиста О.Рихтмайстера. В частности он показал, что о применении Советами мин-собак ему известно. Труп одной из них им показывали. При этом лейтенант пояснил, что дела Советов плохи, красноармейцы отказываются сражаться за еврейско-большевистский режим и комиссары пытаются добиться побед, посылая в бой собак.

Поиск автора в архивах сведений относительно результативности использования собак-мин никаких результатов не дал. Нет ничего подобного и в немецких источниках. Приводимые на сайтах "Зверики" (www.peter-club.spb.ru/anima), "Сержант" (sergeant.genstab.ru) сведения о том, что собаки-истребители танков за войну уничтожили свыше 300 немецких танков, к сожалению основываются не на документальных источниках, а являются пересказом чьей-то выдумки. Эта же выдумка включена и в статью о фронтовых собаках сайта "Город-fm" (www.gorod.ru).

Или вот перл:
"Из донесения командующего 30-й армией генерал-лейтенанта Лелюшенко от 14 марта 1942 г.: "В период разгрома немцев под Москвой пущенные в атаку танки противника были обращены в бегство собаками истребительного батальона. Противник боится противотанковых собак и специально за ними охотится."".

Мои попытки отыскать эти строки в донесениях командующего 30-й армии Калининского фронта за январь-апрель 1942 оказались безрезультатными. Донесение от 14.03.42 имеется, но там о собаках ни слова. Да и Лелюшенко Д.Д. тогда был генерал-майором.

В действительности, к осени 1942 года все попытки использования собак для борьбы с танками, равно как и использования их для совершения диверсионных актов (в том числе и под непосредственным руководством проводников) были прекращены.

Союзники, вообще весьма прохладно относившиеся в минному оружию, ничего подобного советским или немецким разработкам не осуществляли.

В послевоенное время от идеи подвижных противотанковых мин отказались.Неизвестно ни одной разработки в этом направлении ни в СССР, ни на рубежом. Это естественно, потому что уже в ходе войны идею подвижной мины успешно решили артиллеристы. Автор имеет в виду немецкие противотанковые гранатометы Офенрор (Pz.B.54), Панцершрек (PZ.B.54/I), Панцерфауст, американскую Базуку. Доставка к танку заряда взрывчатки, успешно его поражавшего, осуществлялась по воздуху и со скоростью недостижимой ни для собаки, ни для Голиафа.

В общем и целом идея подвижной противотанковой мины оказалась тупиковой.

Источники и литература

1.Шмелев И.П. Бронетанковая техника Третьего Рейха. Арсенал-Пресс. Москва. 1996г.
2. С.Ангелов. Танки и самоходные установки. Изд. АСТ. Москва. 2000г.
3.Инженерные боеприпасы. Руководство по материальной части и применению. Книга первая. Военное издательство МО СССР. Москва. 1976г.
4.Waffen- Revue. Heft 22, Waffen Lexikon Nr. 1803-225-1
5. Книга по советским минно-взрывным средствам без отправных данных (без обложки и титульного листа). Предположительно издания 1943-44 годов.
6.Коллекция Д.Горбовского.
7.Сайт "Зверики" (www.peter-club.spb.ru/anima).
8.Сайт "Сержант" (sergeant.genstab.ru).
9. Сайт "Город-fm" (www.gorod.ru)
10. Журнал "Техника и оружие" №1-97г.
11.Великая Отечественная. Действующая армия 1941-1945. Anini Fortitudo.Кучково поле. Москва. 2005г.
12. Военный энциклопедический словарь. Том I. РИПОЛ КЛАССИК. Москва. 2001г.
13.Журнал "Сержант" №8 1997г.
14.И.Старинов. Записки диверсанта. Альманах "Вымпел". Москва. 1997г.
15.И.Г.Старинов.Мины замедленного действия. Альманах "Вымпел". Москва. 1999г.
16.И.Г.Старинов, В.А.Эпов. Взрывное дело. Воениздат. Москва.1959г.
17.Полковник И.Г.Старинов. Партизанское движение в Великой Отечественной войне. Курс лекций. Военная академия им. М.В.Фрунзе. Москва. 1949г.
18.И.Старинов. Супердиверсант Сталина.Мины ждут свого часа. Яуза.ЭКСМО. Москва. 2004г.
19.И. Старинов. Заместитель по диверсиям.Яуза.ЭКСМО. Москва. 2005г.
20.П. Судоплатов. Разные дни тайной войн и дипломатии. 1941 год. ОЛМА-Пресс. Москва. 2005г.
21. Аскью Генри Р. Проблемы поведения собак и кошек. Руководство для ветеринарного врача. Пер. с нем. М.Степкин. Москва: "Аквариум ЛТД", 1999. - 624 с.
22. Бергман Ё. Поведение собак. Пер. с финского. Москва: Восхождение, 1992.
23. Бехтерев В.М. Объективная психология. Москва.Наука, 1991.
24. Гриценко В.В. Коррекция поведения или перевоспитание собак. - Москва. 1995
25.Святковский А.В., Криволапчук Ю.В. Некоторые аспекты диагностики и коррекции неврозов у собак// Материалы VIII Международного конгресса по проблемам ветеринарной медицины мелких домашних животных. Москва 2000.
26.Чуваев И.В. Возможности фармакотерапии при неадекватном поведении и оптимизации обучения собак// Журнал "Ветеринарная Практика", 1999, №1(7)
27.Чуваев И.В. К вопросу о зоопсихиатрии собак// Новые фармакологические средства в ветеринарии: Материалы 11-ой Международной межвузовской научно-практической конференции. Санкт-Петербург. 1999
28.Ю.В.Криволапчук. Этологические основы профилактики эмоционального стресса у собак. Академия Ветеринарной Медицины. Санкт-Петербург
29.Merkblatt ueber russische Spreng- und Zuend- mittel, Minen und Zuender. Ihr Einsatz beim Feind und ihre Beseitigung. Oberkommando des Heeres. (Chef H Rust und B d E). Az.34 d16/4f AHA Pi.Abt. (Zn 5) Ia2. Nr 1/42. Berlin. 1942
30. Учебный кинофильм Вермахта "Panzer-nah Bekamfung. Maenner gegen Panzer". 1943
31. Des Merkblatt 77/3 "Der Panzerknacker". Anleitung fuer Den Panzernahkaempfer. H.Qu. OKH den 13.Mai 1944

Настоящий ужас на гитлеровцев наводили собаки-истребители танков. Обвешанная взрывчаткой собака, приученная не бояться лязга бронированных машин, была страшным оружием: стремительным и неотвратимым. Весной 1942 года в боях под Москвой одно только появление собак на поле битвы обратило несколько десятков фашистских танков в бегство.

Вначале это было живое оружие. Взрыв мины убивал и собаку. Но уже к середине войны были сконструированы мины, которые отцеплялись под днищем машины. Это давало собаке шанс спастись. Диверсионные собаки подрывали и эшелоны врага. Они сбрасывали мину на рельсы перед самым паровозом и убегали под насыпь к своему проводнику.

Подразделения собак-камикадзе существовали в Красной армии до октября 1943 года. Считается, что они уничтожили около трехсот немецких танков. Но в боях полегло намного больше четвероногих бойцов. Многие из них не успевали даже броситься под гусеницы и погибали на пути к цели. Их расстреливали из пулеметов и автоматов, их взрывали… даже свои (собака с миной на спине, не выполнившая задание представляла опасность).

Поздней осенью 1941 года, во время битвы под Москвой, произошло событие, которое не было отмечено в приказах Верховного Главнокомандующего, но заслужило право быть занесенным в военные хроники. Группа фашистских танков, пытавшихся атаковать советский рубеж, повернула назад, завидев…мчавшихся на них собак! Впрочем, испуг гитлеровцев был вполне обоснован - собаки взрывали неприятельские танки.

В донесении командующего 30-й армией генерал-лейтенанта Дмитрия Лелюшенко сообщалось: «…При наличии массированного применения противником танков собаки являются неотъемлемой частью противотанковой обороны. Противник боится собак-истребителей и специально охотится за ними».

В оперативной сводке Совинформбюро от 2 июля 1942 года говорилось: «На одном из фронтов 50 немецких танков попытались прорваться в расположение наших войск. Девять отважных четвероногих «бронебойщиков» из истребительного отряда старшего лейтенанта Николая Шанцева подбили 7 вражеских танков».

Воспоминание ветерана (В. Малютин)

Недавно, прочитав в газете,

От изумления застыл:

Какой-то дядя, так писали дети

Собаку до смерти избил.

И сразу вспомнилось былое,

Один из тех военных дней:

Под танками рвались герои

За землю и за жизнь на ней!

Поверьте, было очень страшно,

Когда железный "Тарантас"

К вам разворачивает башню...

Так вот, послушайте рассказ:

Прёт танк, четвёртая атака,

Земля пылает, вся в огне,

Гляжу, к нему ползёт собака

С каким-то вьюком на спине.

Вот между ними меньше метра,

Рывок... и страшный чёрный дым

Уже разносится по ветру...

Бойцы вздохнули, есть один...

Тот бой закончился удачей,

В тот день отбили пять атак,

И был бы он ещё горячей,

Когда бы не было собак!

А после боя, возле ямки

Звучат прощальные слова,

Экспозиция музея 470-го ордена Красной Звезды Методико-кинологического центра служебного собаководства ВС РФ. Фото Виталия Кузьмина

Как только на поле боя появился танк, сразу же встал вопрос, как с ним бороться. Эту непростую задачу предлагали решить разными путями. Один из них - идея создания подвижной мины.

В частности, в одном из вариантов сапер должен был подтягивать к себе с помощью веревки мину, стараясь при этом попасть ею под гусеницу танка. При определенной практике это удавалось. В апреле 1942 года немцы начали применять подвижные мины на гусеничном ходу под названием «Голиаф», но быстро выяснилось, что последний весьма уязвим на поле боя, имеет большие размеры и легко выводится из строя простым стрелковым оружием. Вместе с тем «Голиаф» действовал довольно успешно против фортификационных сооружений (дзотов и дотов), но основное свое применение он нашел как средство доставки на минное поле удлиненного подрывного заряда «Бангалорская торпеда» или создания с его помощью проходов в проволочных заграждениях. Вопрос с подвижными противотанковыми минами пытались решить с помощью собаки – истребителя танка (СИТ), и надо отметить, вполне успешно.

Собака против танка – этого не могла придумать даже самая пылкая фантазия писателя-фантаста. В своих произведениях они живо описывали будущие войны, применяемую в ней технику, но ни в одном из них не было места представителю древней военной «техники» – собаке. Конечно, наличие в нашем боевом арсенале того времени такого мощного оружия – это огромный шаг вперед, но для достижения необходимого результата такой собакой надо было уметь управлять. Процесс дрессировки и конструкция этой «живой движущейся мины» на первый взгляд просты, но это только на первый взгляд. За этим стоит большой труд и мастерство вожатого-дрессировщика.

СКОЛЬКО ГАРОЛЬДА НИ КОРМИ…

В 1930 году слушателями Центральной школы военного собаководства курсантами Шошиным и Нитцем на имя начальника школы были поданы рапорты с предложением об использовании собак для борьбы с танками противника. Причем Шошиным подавалась идея применения собаки против танка, а Нитцем – идея создания противотанкового вьюка, который впоследствии был доработан военными инженерами. Вскоре начальник войск связи РККА, которому подчинялась школа, поручил Центральной школе и окружным школам военного собаководства Белорусского (БелВО) и Приволжского (ПриВО) военных округов выделить лучшие взводы для проведения испытаний.

Собак в трех школах подготовили почти одновременно, но поскольку курсант Нитц прибыл в это время в ПриВО после окончания Центральной школы, где им был сконструирован противотанковый вьюк, а взвод под командованием Войлочникова был готов несколько раньше других, то общевойсковые испытания собак – истребителей танков было решено проводить в ПриВО при Саратовской бронетанковой школе. С 19 февраля

по 4 июня 1932 года такие испытания были проведены и дали положительный результат. После этого вопросы противотанковой службы собак и все вокруг нее было строго засекречено. Вот почему в наших открытых архивах почти нет документов, касающихся этой тематики.

Вьюк Нитца был принят на вооружение Техническим комитетом в 1932 году, автору была выдана денежная награда. Личный состав ПриВО, участвовавший в испытаниях, был также поощрен приказом командующего округом. В дальнейшем в секретном порядке этот вид службы военных собак совершенствовался на Нахабинском полигоне Центральной школой совместно с военными инженерами. Улучшается вьюк, разрабатывается методика подготовки собак, их тактического применения для отражения танковых атак, а параллельно изучаются способы защиты танка от СИТ.

История оставила нам архивные записи – воспоминания об испытаниях СИТ в 1936 году на полигоне в Кубинке, где особенно отличились эрдельтерьер по кличке Гарольд и его вожатый – дрессировщик Качалкин. Внешний вид Гарольда не внушал доверия в его способности подорвать танк, но за этой обманчивостью скрывалось огромное мужество, подхлестываемое постоянным присутствием голода: сколько ни корми Гарольда, он никогда не чувствовал себя сытым. Кинувшись под один танк, он проскакивал под ним со скоростью пули и, не найдя там привычного лакомства, тут же бросался под другой, где его ждало новое разочарование, и, только пройдя под третьим танком, он наконец находил то, что искал, – пищу. А ведь пробежать под танком на его полном ходу – дело нелегкое.

На Кубинском полигоне испытывались и специальные приспособления для защиты танка от СИТ, но они положительных результатов не дали. Весьма действенным оружием защиты от СИТ было признано применение огнеметов, залпы которых распугивали почти всех собак, хотя некоторые из них продолжали бросаться под танк даже после того, как были опалены огнеметной струей. Попытались воздействовать на собаку пулеметным огнем танка, но собаки порой оставались не замеченными механиком-водителем, кроме того, у него было слишком мало времени, чтобы поразить своего противника до того момента, когда тот оказывался в «мертвой зоне» пулемета. Что касается применения сеток с металлическими шипами внизу танка, препятствующих подползанию под днищем танка, то конструкция по ряду причин не была принята для эксплуатации (уменьшала скорость, могла стать причиной гибели экипажа при быстрой эвакуации). Как показала практика, самым эффективным средством защиты от «собачьих атак» были маневр и огонь: при перемене направления движения танка многие собаки отходили в сторону от намеченной цели.

К середине 30-х годов теоретическая база по использованию военных собак в условиях современного боя уже

окончательно сформировалась. А насколько назрела подобная проблема для того времени, видно из того, что предложения, аналогичные способу Шошина–Нитца, были выдвинуты целым рядом лиц. Справедливости ради надо отметить, что в России первым предложил использовать собак-подрывников против танков и проволочных заграждений некий Поклонский, служивший в армии. Именно он первым озвучил идею использования собак в качестве живых мин еще в 1915 году. К концу 1939 года методика и способы применения нового оружия были отработаны и поступили на вооружение Красной армии. Никто тогда и не предполагал, что все эти наработки в недалеком будущем понадобятся и собака будет уничтожать танк в настоящем бою.

ФОРМИРОВАНИЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ

Немецкое вторжение не застало Центральную школу врасплох, с первых же дней она приступила к программе развертывания, перейдя на штат военного времени. Почти сразу же была развернута работа по подготовке собак – истребителей танков (СИТ). Их стали готовить как в Центральной школе, так и в окружных школах Московского и Приволжского военных округов.

Уже 2 июля 1941 года в Центральной школе был сформирован 1-й отдельный батальон специальных служб под командованием капитана П.Г. Новикова. Батальон, насчитывавший 199 человек и 212 собак, состоял из двух рот: роты противотанковых собак (командир – лейтенант Некрутенко) и роты связи (командир – старший лейтенант Шкенин).

Вскоре батальон был направлен в действующую армию Западного фронта. 30 сентября 1941 года рота СИТ была брошена в бой против частей 3-й танковой дивизии противника, то есть в самом начале битвы за Москву. Рота связи действовала в другом направлении согласно предназначению. При применении роты СИТ сразу же выявились грубые просчеты в дрессировке животных: их готовили без применения танков, используя в этом качестве трактор. Недостаточно четко была разработана тактика применения СИТ в бою, собак выпускали слишком далеко, атакующую пехоту не прижимали огнем. Противник получал возможность расстреливать собак даже из личного оружия из люков танков. Сказался и низкий морально-боевой дух большей части роты, которая сдалась в плен, совершенно не исчерпав своей возможности к сопротивлению, имея при себе 108 собак – истребителей танков. Немцы стали называть сдавшихся «московской ротой». На допросах вожатые собак дали всю необходимую информацию по методике дрессировки, предполагаемой тактике применения, а также по вооружению и штатной численности формируемых подразделений. Из случившегося в Центральной школе были сделаны серьезные выводы, были внесены изменения в программу подготовки вожатых и собак.

Уже к 25 июля 1941 года из личного состава Центральной школы был сформирован 1-й армейский истребительный отряд СИТ в составе: офицеров – 18 человек, сержантов – 40, вожатых – 430, собак – 372. Отряд дислоцировался на станции Савелово. Командиром отряда был назначен майор К.А. Лебедев.

26 июля 1941 года был выделен личный состав офицеров и сержантов на формирование и обучение 3-го, 4-го, 5-го, 6-го, 7-го, 8-го, 9-го и 10-го армейских истребительных отрядов СИТ. Всего было выделено и прибыло для обучения 148 офицеров и 320 сержантов. 10 августа 1941 года из личного состава Центральной школы был сформирован 2-й армейский истребительный отряд СИТ, состоявший из 458 человек и 372 собак. Командовать отрядом был назначен капитан Н.И. Мусийченко. Отряд был включен в состав Резервной армии Западного фронта с дислокацией на станции Савелово. 3 августа 1941 года по окончании учебно-боевой подготовки в действующую армию на боевую стажировку и испытание в боевых условиях противотанкового вьюка отправляется курсантский батальон СИТ. Состав батальона: 18 офицеров, 48 сержантов, 249 курсантов-вожатых и 272 собаки. Командовал батальоном начальник Центральной военно-технической школой военных собаководов Красной армии полковник Г.П. Медведев.

При испытаниях противотанкового вьюка не срабатывал механизм подрыва взрывчатого вещества, этим сразу же заинтересовались органы НКВД. Полковник Медведев быстро вернулся в школу, где неисправности были доработаны и устранены. Когда за полковником пришли сотрудники НКВД для его ареста, он предъявил им исправный и готовый для применения противотанковый вьюк. Дальнейшие испытания и боевое применение вьюка прошли успешно.

ПЕРВЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ

Еще до начала практического применения СИТ на них возлагали большие надежды. Сформированные подразделения СИТ не бросали сразу же в бой, их, как правило, оставляли в резерве. Применялись они сначала только в тех местах, где ожидались крупные танковые прорывы, а вскоре стала видна и практическая ценность СИТ. Первые результаты их применения показали – немцев можно бить и они боятся собак-истребителей.

В сентябре 1941 года несколько подразделений СИТ отправляются на Брянский, Юго-Западный и Западный фронты. Всего в 1941 году Центральная школа подготовила и отправила на фронт в действующую армию 1272 истребителя танков, из них: офицеров – 67, сержантов – 157, вожатых – 1048, собак – 1007. И с фронта пошли хорошие вести: новая техника оправдывала свое предназначение, уничтожала танки и наводила на немцев панику. Они начали почти поголовное истребление собак в оккупированных районах в прифронтовой полосе, видя в каждой собаке живую мину, а при встрече с настоящими СИТ, не стыдясь, «показывали тыл». Танк с «непобедимым арийцем», удирающим от собаки, – какое зрелище для богов!

На многих участках фронта с появлением противотанковых собак танки исчезли, и наши бойцы и собаки переживали вынужденную безработицу. Несколько примеров.

Оборона одного из танкоопасных направлений была поручена взводу истребителей младшего лейтенанта К.В. Карамышева. При атаке у деревни Д. фашистскими танками наших боевых порядков командир взвода быстро выдвинул истребителей на огневые позиции, подорвал первой собакой головной танк вместе с экипажем, а оставшиеся пять танков противника заставил повернуть обратно и позорно бежать с поля боя. Другой пример. Отделение сержанта Леонида Федорова занимало огневые позиции, когда в атаку против них пошли танки. Воины смело приняли бой. Навстречу танкам были пущены две собаки-истребителя. Увидев приближающихся животных, танки быстро повернули обратно и, не приняв боя, скрылись из виду. Так мужество, отличная воинская выучка и умелое использование боевой техники позволили одержать победу над врагом.

Но не всегда все шло так гладко и хорошо. Подразделения СИТ в начальном периоде войны встречались с трудностями и нерешенными проблемами противотанковой службы СИТ. Как известно, все обучение собаки сводилось к использованию простейшего рефлекса – поиска пищи. В ходе учебного процесса миски с пищей размещались под стоящими макетами танков. Голодные собаки выпускались из вольеров и, привлеченные запахом горячей пищи, бросались к танку и залезали под него, где и кормились. Достаточно быстро собаки усваивали, что еду можно найти только под танком. Через некоторое время собак учили приему пищи, не обращая внимания на работающий двигатель танка, стрельбу и взрывы взрывпакетов. Таким образом, по замыслу создателей этой «подвижной мины», собака выпускалась из укрытия навстречу идущему танку. Голодная собака, зная, что под танком ее ждет пища, бежала навстречу танку и ныряла под него. Штырь вьюка упирался в днище танка, отклонялся назад, и происходил подрыв. Заложенной взрывчатки было достаточно, чтобы вывести танк из строя, как правило, он восстановлению не подлежал.

Но что хорошо в теории, не всегда получается на практике. Когда перешли к обучению собак, оказалось, что собака лезть под рокочущий, движущийся танк не хочет. Срабатывал инстинкт самосохранения. Самые смелые собаки преследовали танк в ожидании его остановки, а пушечные выстрелы танков просто отпугивали всех собак. Отсутствие достаточного количества танков, которые можно было бы использовать в качестве целей, нехватка топлива и отсутствие холостых выстрелов для танков не позволяли продолжить обучение первой группы собак до получения положительных результатов. Тем более что руководство Главного военно-инженерного управления Красной армии стало высказывать свои сомнения в том, что использование собак в качестве носителей мин (ВВ) может дать положительный результат.

Вместе с тем руководство Центральной школой еще летом 1941 года, отправляя на фронт свое первое подразделение СИТ, уже в условиях боевой обстановки пыталось натренировать собак на реальной местности против настоящих танков. В результате из 20 выпущенных собак ни одна задачу не выполнила, животные просто разбежались по полю и попрятались. Четырех из них отыскать не удалось, а двух задавили танки.

В архиве музея школы сохранился документ, похожий на черновик доклада командира группы собак – истребителей танков капитана (фамилия не читается), где он от руки написал отчет о проведенной работе, датированный 16 октября 1941 года. Вот его текст: «1. Большинство собак отказываются работать сразу, норовят спрыгнуть в траншею, подвергая опасности пехоту (шесть несчастных случаев). 2. Девять собак после непродолжительного бега в нужном направлении начинали метаться из стороны в сторону, пугались разрывов артснарядов и минометных мин, пытались спрятаться в воронках, ямах, залезали под укрытия. Из них взорвались – три, не выявлены – две. Остальных из-за того, что они стали возвращаться назад, пришлось уничтожить ружейно-пулеметным огнем. 3. Трех собак фашисты уничтожили ружейным огнем и забрали с собой. Попытки отбить и вернуть убитых собак не делалось. 4. Предположительно, четыре собаки взорвались вблизи от немецко-фашистских танков, но подтверждения о том, что ими выведены из строя танки, не имею…»

ИДЕЯ ПОДВЕРГАЕТСЯ КРИТИКЕ

Попытки использования собак в качестве противотанкового средства в начальном периоде войны положительных результатов не дали, и в принимающих решения инстанциях сочли, что дальнейшая разработка данного способа минной войны нецелесообразна. К этому времени в Центральной школе был получен боевой опыт применения собак на фронтах войны в качестве ездово-санитарных, подносчиков боеприпасов, собак связи, который со всей очевидностью показал, что животное нуждается в постоянном и тесном контакте со своим вожатым, что оно может эффективно трудиться только под непосредственным руководством вожатого-собаковода. При этом решающую роль играет привязанность животного к конкретному человеку, обладающему даром влияния на собаку, а это невозможно выполнить, если использовать собак как носителей мин. Примечательно, что в вышеуказанном докладе упоминается о тяжелой морально-политической обстановке в подразделении и резко отрицательном отношении пехоты к «саперам-душегубам».

Все вышеперечисленные примеры относятся к начальному периоду применения СИТ, они привели к переосмыслению и критическому анализу проделанного. Были сделаны правильные выводы, учтены допущенные ошибки, и скоро подразделения СИТ стали неотъемлемой частью противотанковой обороны.

В мае–июле 1942 года в действующую армию были направлены новые подразделения СИТ. Так, на Воронежский фронт 25 июля отправлен 27-й отдельный отряд СИТ, на Сталинградский фронт – 28-й отдельный отряд СИТ. 17 ноября отправлены на Юго-Западный фронт 39-й и 40-й отдельные отряды специальных служб (состав: служба связи, сторожевая, ездово-санитарная, противотанковая и минно-розыскная службы). Это были комплексные отряды, составленные из людей и собак разных служб. Такой принцип комплектования формирования был подсказан опытом и потребностями войны. Всего за 1942 год Центральная школа подготовила и отправила в действующую армию 945 человек, из них: 128 офицеров, 254 сержанта, 563 вожатых и 783 собаки – истребителя танков. А всего за период 1941–1942 годов Центральной школой подготовлено и отправлено на фронт по противотанковой службе 2 217 человек и 1 790 собак.

Сформированные Центральной школой и отправленные на фронт противотанковые части для участия в оборонительных и наступательных боях как средство усиления за период боевых действий 1941–1942 годов имели следующие результаты (по донесениям командиров): подбито и уничтожено танков противника – 192; отбито танковых атак при помощи СИТ – 18.

Зимняя кампания 1942/43 года была, несомненно, решающим периодом войны, а Сталинградская битва – высшей точкой этого периода. На этом ответственном этапе войны сформированные ранее подразделения и части СИТ, отправленные на многие фронты, продолжали делать свое скромное дело, а в помощь им Центральная школа направляла все новые и новые отряды.

Первоначально сформированные отряды СИТ состояли из четырех рот служебных собак по 126 в каждой. Практика применения такой организации показала, что структура эта слишком громоздкая и трудно управляемая, и с июля 1942 года две роты в отряде были упразднены. В результате количество собак уменьшилось с 504 до 216. Отряды стали более мобильными и легко управляемыми. По итогам 1941–1943 годов Центральной школой подготовлено: личного состава противотанковой службы – 2 306 человек, в том числе офицеров – 200, сержантов – 424, вожатых – 1 882 и собак – 3 755. По донесениям командиров отрядов СИТ, в 1943 году уничтожено или подбито 48 танков противника. Всего по официальной статистике, основанной на боевых донесениях командиров в Центральную военно-техническую школу дрессировщиков Красной армии (ЦВТШД-КА), за годы Великой Отечественной войны подбито и уничтожено 304 танка противника, то есть примерно две танковые дивизии вермахта. Нетрудно подсчитать, что для уничтожения одного танка противника в среднем использовалось 13 подготовленных собак-истребителей. Всего за годы войны 1941–1945 годов было подготовлено и направлено в действующую армию: армейских истребительных отрядов – 10, отдельных отрядов СИТ – 10, отдельных отрядов спецслужб – 2, отдельных рот СИТ – 9, отдельных взводов СИТ – 2. Итого – 33 части и подразделения, что составляло 14,29% от всех формирований. Вопросы же боевого применения собак – истребителей танков мы рассмотрим в отдельном материале.

В годы Великой Отечественной войны в армию были призваны около шестидесяти тысяч собак. Друзья человека работали связными, охранниками, разведчиками, диверсантами, искателями мин, санитарами. Среди собачьих должностей были истребители танков.

В 1941 – 1942 году при отсутствии достаточных противотанковых средств именно применение этих движущихся управляемых снарядов останавливало противника под Москвой и Ленинградом, под Харьковом и Сталинградом, под Воронежем и Таганрогом.

Собака, оснащенная седлом, на котором находилась противотанковая мина, проникала под днище танка, детонатор, касаясь днища, активировал взрыватель, и танк поражался в наиболее слабое место – днище. От таково взрыва бронированное чудовище погибало вместе с экипажем. Отдавала свою жизнь и собака. Собаки – истребители танков (СИТ) наводили ужас на врагов. Офицер вермахта Клеменс Подельвис в книге «Бои на Дону и Волге» писал «Я мчался к стрелковому окопу, узкому одиночному окопчику, и уже хотел прыгнуть в него, и тут меня повергла в трепет картина, от вида которой я тут же отскочил в сторону. В окопчике лежала подстреленная мертвая немецкая овчарка. К телу был привязан подрывной заряд, а на спине возвышается железный шип».

Входя в захваченные села, они первым делом истребляли собак, чтобы чувствовать себя в безопасности. Фашисты шарахались даже от мертвых собак с минами на спине, которые гибли от пуль, не добежав до танка. Попытки применения немцами сеток под днищами вражеских машин против СИТ ничему не привели. Они проникали сзади танка, пулеметный огонь тоже был малоэффективным. Собака малозаметна и пущенная вожатым с близкого расстояния 50 – 100 метров быстро оказывалась в мертвой зоне не доступной для пулеметчика.

За взорванный танк награждали только дрессировщиков. В наградных листах писали, что вожатый уничтожил с помощью СИТ танк. Кличка собаки не писалась. Она оставалась безвестным героем войны. Уничтожив с помощью четвероногого друга танк, красноармейцы отсекали пехоту, поджигали из противотанковых ружей и гранат танки. Часто после боя, собак и вожатых хоронили в одной могиле. Об одном таком бое наш рассказ.

В вечернем сообщении от Советского Информбюро 2 июля 1942 года сообщалось: «Упорные бои на одном из участков Юго-Западного фронта. Пятьдесят немецких танков пытались прорваться в расположение наших войск. Девять отважных бронебойщиков из истребительного отряда старшего лейтенанта Шанцева открыли огонь и подожгли 7 немецких танков» . В сводке не было сказано, что подожгли танки выпущенные красноармейцами собаки истребители танков (СИТ).

Это произошло 10 июня 1942 года в Харьковской области у станции Булацеловка (ныне станция Шевченково). На дороге Чугуево – Купянск бойцы 138-го отдельного истребительного отряда 38-й Армии под командованием старшего лейтенанта Василия Васильевича Шанцева, уроженца Лозовского района Павлодарской области Казахской ССР.

Отряд принял боевое крещение в сентябре 1941 года у села Кобеляки Полтавской области. В ноябре этого года его бойцы защищают город Харьков, а затем в декабре город Чугуев.
У села Песчаное в марте 1942 года красноармейцы останавливают танки врага. В июне второго года войны солдаты отряда закрывают танкоопасные направления западнее станции Булацеловка.
У хутора Гавриловка занимает оборону взвод младшего лейтенанта Исая Лукьяновича Столярова. Он родился в селе Реприховка Клявлинского района, Куйбышевской области.
После сильной артподготовки и бомбежки переднего обороны на участке западнее станции 10 июня 1942 года в 10 часов утра фашисты перешли в наступление. Стрелковое подразделение, стоящее в обороне, не выдержало натиска врага, отступило. Лейтенант Столяров с бойцами находился, в двухстах метрах от переднего края.

Не имея приказа об отходе, он отдал приказ открыть огонь по наступающим автоматчикам противника. Противник залег. Бойцы – истребители уничтожили до пятидесяти фрицев и сдержали их наступление. Фашисты бросили в бой танки.

Когда танки подошли на близкое расстояние, пущенная помощником командира взвода старшим сержантом Евгением Ивановичем Буйлиным уроженцем поселка Бичевной Куйбышевской области, собака уничтожила танк фашистов. Последовали примеру командира солдаты его отделения.

Тридцатишестилетний вожатый Алексей Григорьевич Колесников из села Новодевичье Куйбышевской области и его земляк красноармеец Алексей Петрович Романов из села Ермаковка, подпустив близко танки противники, с помощью собак истребителей танков уничтожили по одному. Потеряв танки, враги не прекратили попыток прорваться через занимаемый героями рубеж.

Непрерывно стреляющий танк противника подошел к окопу Романова. Алексей Петрович противотанковой гранатой подорвал его. Фашисты отступили.

У села Худоярово шесть вожатых собак истребителей танков во главе с командиром отделения Ахатом Сабировичем Сабировым из села Шланга Татарская АССР, вступили в бой с пятьюдесятью танками.
Бойцы подпустили танки на близкое расстояние, чтобы пущенная собака не стала мишенью и быстро попадала в мертвое поле не доступное для пулеметов врага. Команду «Вперед!» дал своей собаке Василий Илларионович Лазунин из деревни Шабановка Куйбышевская области.
Его питомец подорвал танк. От неожиданности, вражеские танки остановились, но после минутного замешательства, продолжили движение.
Тогда еще две собаки, пущенные В.И. Лазуниным и Хатыпом Назмиевичем Шамсиевым из Татарии, подорвали два танка.

С других танков фашисты открыли ураганный огонь. В перестрелке погиб Лазутин и собака сержанта Саида Гайнутдиновича Гайнутдинова.

Немцы, открыв люк танка, предлагали красноармейцам сдаться. В ответ заместитель командира отделения младший сержант С.Г. Гайнутдинов бросил противотанковую гранату, а сержант А.С. Сабиров дал команду своей собаке. Два танка противника запылали на поле боя. В сражение с немецкими танками вступили вожатые СИТ Николай Артемович Панин из села Богдановка Чкаловской области и татарин Нур Заппарович Заппаров и их собаки подожгли еще два танка.

Противник отступил и сменил направление движения. В скоротечных боях в этот день враг потерял одиннадцать танков противника. В боях погибли младший лейтенант И.Л. Столяров, старший сержант Е. И. Буйлин, сержант А.С. Сабиров, красноармейцы А.Г.Колесников, А.П.Романов, Х.Н. Шамсиев, Н.А. Панин, Н. З. Заппаров и татарин Хатып Жазлиевич Шашенев и их питомцы. Все посмертно, кроме Х. Ж. Шашенева, награждены орденами и медалями.

Оставшихся в живых истребителей танков выводил из окружения заместитель командира истребительного отряда лейтенант Александр Григорьевич Зайцев, уроженец города Куйбышев. На дороге Ново-Николаевка - Купянск они подбили еще три танка фашистов. Вышли из окружения бойцы у села Отрадное.

138 отдельный истребительный отряд 38-й Армии отступал с боями до Сталинграда. Здесь он вошел в 43-ю отдельную Краснознаменную инженерную бригаду специального назначения под командованием полковника Ивана Порфирьевича Корявко, будущего Героя Советского Союза.

Именно бойцы этой бригады уничтожили с помощью собак 39 танков врага под городом Сталина. Командир отряда Шанцев возглавил 212 батальон инженерных заграждений. Лучший батальон бригады отличился в ноябре - декабре 1942 года у заводов СТЗ, «Красный Октябрь», «Баррикады», где бойцы подорвали десять немецких танков.

Минеры батальона первыми стали уходили в тыл врага небольшими группами для ведения диверсионной войны с фашистами. Они взрывали мосты, минировали дороги, огневые точки, брали языков.
Батальон Шанцева, взорвав огневые точки, на подступах к Мамаеву Кургану способствовал его захвату 284 стрелковой дивизией полковника Н.Ф. Батюка, за это заместитель командира батальона А.Г. Зайцев был представлен к званию Героя Советского Союза, но награжден орденом Красного Знамени.

Командир батальона майор Шанцев, погиб 20 августа 1943 года на Украине от авиабомбы противника, освобождая Донбасс. Награжден Родиной несколькими боевыми орденами. Солдаты отряда и их командир не увековечены до сих пор.
Подвиг собак в годы Великой Отечественной войны мало известен и до конца не оценен в наши дни.
В 1945 году на параде Победы они вместе с вожатыми прошли по Красной площади. В Волгограде установлен памятник собакам истребителям танков.